В воспоминаниях Д.С. Чувахина зафиксирован момент его возвращения в Тирану, что произошло незадолго до того, когда советское руководство ознакомило «братские» компартии с содержанием своего письма в адрес ЦК КПЮ от 27 марта 1948 г.
Запись двух бесед посланника с Э.Ходжей в начале марта свидетельствует о том, что лидеры КПА стояли на противоположных позициях, но можно было почувствовать, что Э.Ходжа раздосадован тем, что он вынужден выполнять «непродуманные решения» югославов в ущерб «старшему брату» — СССР. Он чуть ли не открытым текстом, считает Н.Д.Смирнова, говорил Д.С. Чувахину: да разберитесь вы там в Москве с югославами, кто из вас здесь в Албании главнее, а пока я и политбюро будем слушаться указаний из Белграда.
В Москве «разобрались» и довели до сведения Э.Ходжи содержание письма ЦК ВКП(б) к югославскому руководству. Албанский лидер высказал полную солидарность с выдвинутыми в письме обвинениями и заявил, что оно «откроет глаза братским партиям на истинную позицию Белграда по отношению к СССР».[55]
Опубликование резолюции Информбюро 29 июня 1948 г. способствовало тому, что на XI пленуме ЦК КПА, состоявшемся в сентябре 1948 г. произошел пересмотр всей линии партии. По докладу Э.Ходжи была принята развернутая резолюция, в которой группа Дзодзе-Кристо была осуждена, а также подвергнута суровой критике политика Югославии в отношении Албании. Решения VIII пленума, осудившие Н. Спиру, были квалифицированы как «ошибочные, антиалбанские, антимарксистские и антисоветские». На I съезде КПА 8-22 ноября 1948 г. критика группы Додзе продолжалась. Посол Д.С. Чувахин, видя такое положение, решил внести в центр предложение — поручить ему встретиться с Э.Ходжей «и обратить его внимание на необходимость несколько унять рьяных борцов против Дзодзе-Кристо и заняться планами развития страны.» Ответ был однозначен — не вмешиваться.[56]
Однако вернемся к рассмотрению поступательного развития советско-албанских межгосударственных и торгово-экономических отношений и связей.
В июле 1947 г. в Советском Союзе побывала албанская правительственная делегация. Впервые переговоры проходили на уровне Председателя Совета министров, что стало залогом дальнейшего упрочения деловых контактов. Заслуживает внимания оценка визита албанской делегации в Москву, которую давали члены делегации по возвращении в Албанию: «Наши просьбы были немедленно приняты, и советское правительство решило оказать нам помощь в подъеме нашего хозяйства, жизненного уровня нашего народа.»
