Пауков я боюсь с детства. Они, независимо от размера, вызывают у меня чувства омерзения и панического страха одновременно. Вплоть до потери сознания. Аленка боится этих членистоногих не меньше меня. Однажды в деревне, куда уезжает на лето моя свекровь, мы полдня просидели дома, не решаясь выйти на улицу через дверь, над которой основательно занимался своим ремеслом паук-крестовик. Как выяснилось впоследствии, паук находился на содержании моего сына Славика, который, отдыхая на каникулах, откармливал милягу отборными мухами.
Не сговариваясь, мы вылетели из каюты и решили пойти в гости к Наталье и Лешику. Последнего планировалось задействовать в качестве эвакуатора паучьего семейства.
Каюта наших друзей располагалась по другую сторону машинного отделения. Соляркой не пахло. И почти напротив находился титан. Я вздохнула. Хоть им повезло.
Войдя в каюту, я сразу же увидела Наталью с огненно-красным лицом. Выяснить почему – не успела. В каюте был температурный режим сауны, и я мгновенно покрылась потом. Алена предусмотрительно нырнула в санблок, включила холодную воду и, намочив носовой платок, без конца протирала им лицо. Лешик, открыв окна, пулей вылетел в коридор. Дочь выскочила за ним. Я не могла, не имела права бросить подругу и спастись бегством.
– Ну почему мне все время не везет, – со слезами и надрывом в голосе простонала Наталья. – Даже за свои деньги отдохнуть по-человечески не удается. У вас, конечно, такого ужаса нет. Не понимаю, нас что, снизу поджаривают, что ли?
– Не расстраивайся. Пойдем к нам, сразу успокоишься. А оттуда – на палубу. Скоро отплытие. Надо взять видеокамеру.
– Слушай, а как же окна? Их нельзя оставлять открытыми. Влезет кто-нибудь… Ну и пусть влезет! Может, сварится… Я только кошелек возьму.
На подходе к нашему номеру Наталья окончательно успокоилась. Судьба и турагентство распределило нам неудобства поровну. Пауки с помощью Лешика уже сменили место жительства, и свежий воздух палубы отравлялся запахами солярки и машинного масла, поставляемого нашей каютой. Пассажиры, дефилирующие мимо открытых окон, удивленно принюхивались и, сморщив носы, торопливо уходили прочь. Крепла уверенность, что нас не будут беспокоить нудные разговоры отдыхающих на палубных креслах пассажиров. Все имеет свою прелесть. Закрывать окна мы не стали.
Детки совсем не расстроились из-за плохих жилищных условий и ускакали на нос корабля. Слегка подавленные, мы поплелись следом. Наталья сквозь зубы запела:
