Согласно своей укоренившейся привычке, Вильямс, думая, что он один, произнес этот длинный монолог громко, не заметив, что уже несколько минут, как госпожа Курти слушала его, остановившись на пороге гостиной. Полагая, вероятно, что наступил момент прервать этот монолог, госпожа Курти подо шла к своему старому другу и проговорила, тихо опуская ему руку на плечо.
– Ну, расстроенный человек, ждут только вас. Что вы тут делаете?
– Я…
– Вы мечтали, как всегда, не правда ли?
– Честное слово, это очень возможно. Но разве мы уезжаем?
– Конечно. Или вы хотели бы выдержать осаду этих разбойников?
– Я! Боже меня сохрани!
– Если так, то пойдемте.
– Я готов.
Люси открыла потайной выход на двор, к которому из конюшен и сараев вел подземный ход, достаточно широкий для того, чтобы могли проехать всадники и даже телеги, нагруженные вещами. Этот подземный ход постепенно спускался все ниже и наконец кончался пещерой на прогалине, на склоне холма, по крытого лесом.
Оба негра Вильямса правили фургонами; госпожа Курти, ее служанки и Дженни поместились в повозке, приспособленной для этого; Вильямс, Люси, Джордж и Джемс ехали верхом; пони госпожи Курти и лошади негров были привязаны ко второму фургону.
Когда старательно закрыли потайной выход, все пустились в путь.
– У тебя что-то печальный вид, – сказал Вильямс своей крестнице. – Тебе грустно?
– Да, крестный папа! – ответила та, подавляя вздох.
– Отчего же?
– Потому что нам не следовало уезжать.
– О! О! А разбойники-то?
– Эти разбойники были просто беглецами; они бродили без всякой цели. Я уверена, что вслед за ними мы увидели бы наших друзей. Заметили ли вы, что мы дали семь выстрелов, а они с своей стороны не отвечали нам тем же?
– Должно быть, они бросились в лес, чтобы объединиться со своими.
Девочка покачала головой.
– Их было всего семь, крестный папа, и все они остались на месте.
– Быть может, ты и права, – возразил задумчиво Вильямс. – Бегство наше было немного поспешным!
– Даже чересчур поспешным.
–
Но у тебя, должно быть, есть какая-нибудь идея в голове, раз ты говоришь мне все это.
– О, ведь я не могу рассуждать, как взрослая!
– Это правда. Но взамен опытности, которая приходит только с годами, ты доказала в течение последних часов, что обладаешь редкой проницательностью. Я должен далее признать, что ты оказала всем нам очень важные услуги!
– О, крестный папа! Вы уж чересчур хвалите меня и преувеличиваете мои заслуги!
– Нет, то, что я говорю – только голая правда. Ну а теперь поведай мне откровенно свою тайную мысль.
