Вокруг главной героини (звали её миссис Форбс) развернула деятельность невидимая сущность, которую принято называть «шумным духом». Впрочем, сначала женщина заявила, что к ней по ночам является вампир. Однажды она проснулась, почувствовав рядом с собой некое подобие человеческого тела. Что-то холодное и жёсткое — миссис Форбс решила, что голова, — упиралась ей в шею. При этом женщина ощущала себя парализованной. Через несколько секунд сущность покинула её — улетела, судя по хлопанию крыльев. Утром сзади на шее женщина обнаружила у себя две глубоких ранки с запёкшейся кровью вокруг.
Вообще-то любой уважающий себя вампир первым делом прокусывает жертве ярёмную вену и высасывает кровь. Миссис Форбс покрылась мертвенной бледностью, но, как выяснилось в результате проведенного в больнице обследования, крови не потеряла ни капли. Ранки, однако, были вполне реальны и довольно-таки глубоки; их разделяло около трёх миллиметров. Чем можно было нанести их — острыми концами заколки для волос? Вполне вероятно. Но зачем? Вела ли женщина со мной какую-то тёмную игру или, сама о том не подозревая, следовала инструкциям из глубины подсознания? Впоследствии оказалось — и то, и другое: причём, бессознательный элемент в этой удивительной истории как раз и представлял для меня особый интерес.
В результате изнурительного перекрёстного опроса мы с моим помощником Лоуренсом Эвансом и медицинским консультантом доктором Уиллисом выяснили следующее:
«Я легла спать раньше мужа. Внезапно послышался трепет птичьих крыльев. Я не стала зажигать лампу и задёргивать занавеску, потому что подумала: вдруг птица прилетит снова — тогда я смогу получше её разглядеть. Но побороть сон мне не удалось. Я погрузилась в какое-то бредовое состояние и совершенно отключилась. Это был тяжёлый, ненормальный сон.
Где-то около полуночи я проснулась с таким ощущением, будто слева от меня лежит что-то ужасное. К моей шее прижималось что-то холодное и жёсткое, размером примерно с человеческую голову. Скованная страхом, я слабела, с каждой секундой погружаясь в какой-то глубокий омут. Наверное, если бы я умирала, истекая кровью, ощущение было бы таким же. В комнате стоял отвратительный запах гнилого мяса. Наконец пришелец оставил меня, и в ту же секунду в воздухе послышался свист, сопровождаемый равномерным хлопаньем крыльев. Существо отлетело к окну и исчезло в форточке. На улице всё ещё горели уличные фонари, но я чувствовала себя слишком слабой, чтобы подняться и разбудить мужа.
