Линеун и Рита Таю, несмотря на ледяной ветер, не спускались вниз с той минуты, как «Морж» обогнул мыс Дежнева и вошел в воды пролива. Каждому из них хотелось как можно раньше увидеть знакомые очертания окрестных скал.
— Смотри, Рита, — показывая рукой на крутой обрыв, облепленный гагами, говорил Линеун, — здесь мы собирали яйца.
— Помню, — с задумчивой улыбкой отвечала девушка. — Как мы тогда, девчонки, боялись!
— Но мы, ребята, и виду не подавали, — признавался Линеун. — Хотя, когда висишь на ременной петле над морем, сердце начинает от страха прыгать где-то у самого горла.
— Хорошее место выбрали наши предки, — восхищаясь, сказала Рита. — Красивое.
— Правда, красивое, — согласился Линеун. — Но эта красота им дорого обходилась. Сколько на нашей памяти народу сбросило с крутых обрывов в море!
Рита стала припоминать, загибая пальцы на руках. Она знала всех погибших по именам. Когда уже пальцев не хватило, она сказала:
— Я совсем забыла Асыколяна.
— Помнишь, как он мечтал стать настоящим музыкантом? — с грустным оживлением сказал Линеун. — А его отец до сих пор хранит гармошку, на которой он играл…
— Я видела, как он катился вниз, — тихо сказала Рита. — Он даже не кричал. Кричали мы. А камни были скользкие, обледенелые. Как попал он под волну, так больше не показался…
Мерно стучали машины в чреве сейнера, мыс вставал за мысом, а берег, тянущийся по правому борту, заворачивал всё больше к югу. Редко в каменных нагромождениях попадались понижения, отлого спускающиеся к морю. Часто в этих долинах, открытых с пролива, виднелись большие китовые ребра, воткнутые в землю: тут в древности жили эскимосы.
Линеун повернулся к девушке, оторвавшись от созерцания темных береговых скал, и сказал;
— Помнишь у Анко?
Пусть мы уедем далеко,
Пусть даже в небо залетим,
В родной Уназик всё равно
Мы возвратиться захотим…
Рита молча кивнула головой. Взгляд её стал мечтательным, слегка затуманенным, словно глаза подернулись легким облачком. Звонким чистым голосом она продолжила:
Я не забуду, как в туман
Сирена маяка ревет,
И радость всех односельчан,
Когда из тьмы приплыл вельбот…
Линеун схватил руки Риты.
— Послушай, как дальше:
Здесь солнце я любил встречать,
Сидеть часами у воды.
Здесь научился различать
Крик птиц морских, зверей следы…
За мысом открылся маяк. Линеун глянул на него и крикнул:
— Смотри, Рита, маяк!
— Вижу. И толпу на берегу. И блеск ручья на солнце!
— Как приятно иногда вернуться в родное селение! — не удержавшись, громко сказал Линеун.
