– Вы думаете, я фирма «Заря»?! Может быть, мне нужно было набить чемодан чистящими средствами?
– Ха-ха! – фальшиво рассмеялся Астраханцев. – Очень смешно. Ничего я такого не думал, не обижайтесь, пожалуйста. Я понимаю, что вы классом выше. Да что там – классом! Вас вообще ни с кем нельзя сравнивать. Если честно, я вас даже немножко побаиваюсь.
– Побаиваетесь? Честно? – сразу же оттаяла Люба.
Она тоже его боялась, и ей показалось, что такое признание их необычайно сблизило.
– Ну, в общем...
У нее была нежная шея, полностью открытая, потому что волосы она забирала назад, и ей это очень шло. Дмитрий неожиданно представил, как он целует ее, причем именно в шею. Видение было таким ярким, что его тут же бросило в жар, и он быстро сказал:
– Конечно, я вас побаиваюсь. Не знаю, чего от вас ждать. Вы ведь можете делать, что угодно! У вас, так сказать, карт-бланш.
– А можно я задам вопрос? – неожиданно для себя решилась Люба. – Он неудобный. Можно даже сказать, неприличный.
– В самом деле? – Астраханцев даже вообразить не мог, что же такое она хочет у него спросить. – Задавайте свой вопрос.
– Обещайте не обижаться.
– Обещаю.
Он смотрел на нее во все глаза. С ней все было в порядке, это точно. Никакого сумасшедшего блеска в глазах, никаких странностей, ничего такого, что должно было бы насторожить одинокого – теперь уже одинокого! – мужчину.
– У вас действительно проблемы с женщинами? – бухнула свой вопрос Люба.
Ей страстно хотелось знать правду. Глядя на хозяина квартиры, поверить в то, что он боится женщин и ни с одной не может сойтись, было совершенно невозможно.
Астраханцев некоторое время смотрел на нее немигающим взглядом. Потом встрепенулся и значительно сказал:
– О, да. Огромные проблемы! Просто гигантские.
Именно в этот момент в его душе шевельнулись первые подозрения. «Что-то здесь не то», – подумал он и даже прищурил глаз, пытаясь сообразить, что к чему.
– Вот никогда бы не поверила! – воскликнула Люба. – Вы слишком... мужчина. В вас чувствуется сила.
– Я занимался борьбой и боксом.
– Ого! Здорово. Но я совсем не об этой силе. – Она хмыкнула.
«Я никогда не смог бы ее обидеть», – неожиданно подумал Астраханцев, ощутив странную горькую нежность. Поводов для горечи не было, да и для нежности тоже. По его мнению, нежность можно испытывать только к любимому человеку. Не мог же он за четверть часа влюбиться в незнакомку?
– Мне кажется, вы немножко расслабились, – сказал он.
– Немножко, – согласилась Люба. – Когда я к вам ехала, я ужасно боялась.
