Грушин снисходительно хмыкнул. Глаза его были подернуты пленкой, как у черепахи, впавшей в долгую задумчивость.
– Дальше, – потребовал он, почувствовав, что Люба замялась.
– Короче, я ошиблась адресом. И перепутала одного профессора с другим.
Именно эти ее слова произвели на Грушина сокрушительное впечатление.
– А! – неожиданно воскликнул он и подпрыгнул на постели, словно его ударило током.
Ганя тоже подлетел вверх и, зверски мяукнув, улетел на пол, кошачьим аллюром пронесся через всю комнату и выскочил вон.
– Кто живет в той квартире, куда вы по ошибке попали? – страшным голосом спросил Грушин и схватил Любу за запястье с такой силой, словно собирался выдавить из нее всю кровь до капли.
Вид у него сделался до того диким, что она онемела. Поэтому даже не вскрикнула и не попыталась вырваться.
– Профессор Астраханцев. Дмитрий Валерьянович.
– Астраханцев! – закричал Грушин и выпрыгнул из постели.
На нем были боксерские трусы в полоску и белая футболка, обтягивавшая его, как носок. Торс у Грушина оказался выдающимся, и Люба мрачно подумала, что лучше бы она приехала прямо по нужному адресу. Все могло сложиться иначе... Впрочем, нет, вряд ли. Этот профессор не вызывал в ней никаких особых эмоций, только сочувствие.
Грушин между тем принялся бегать по комнате, издавая невнятные восклицания. Она не сразу поняла, что он собирает свою одежду и швыряет на постель.
– Вы никуда не пойдете! – решительно заявила Люба, загородив одежду собой. – Доктор сказал, вам нужно лежать.
– Он обязан был это сказать, – ответствовал Грушин. Глаза его горели дьявольским огнем. – Доктора всегда перестраховываются. По их мнению, человеку лучше всего проводить жизнь в постели, сложив ручки на животе.
– Вы похожи не на отравленного, а на душевнобольного, – честно призналась Люба, усевшись на его штаны. – Куда это вы собрались?
– К Астраханцеву, – коротко сообщил тот.
– Зачем?! – испугалась Люба.
– К вам это не имеет никакого отношения. – Сделав ловкий маневр, Грушин схватил носки и принялся с остервенением натягивать их на себя, подскакивая то на левой ноге, то на правой.
– А к кому имеет отношение? Не успела я произнести его фамилию, как вы взвились, точно вас подбросило взрывом.
– Моя Люда говорила об Астраханцеве, – признался Грушин, продолжая лихорадочные сборы. – Она сказала примерно то же, что и вы: «Кажется, я ошиблась профессором». И она точно произносила эту самую фамилию. Помнится, я тогда изумился – что это за тип? Вот теперь все, кажется, встало на свои места. Астраханцев знает ответы на мои вопросы, – плотоядно добавил он. – Поэтому я должен его увидеть. Срочно!
