— Интересное предложение. Пойду посоветуюсь с «папой», — и по паркету заскрипел, удаляясь.
— Как себя чувствуешь, боец? — спросил Андрюшу Вова.
— Нормально, — только сейчас понял все Андрюша.
Он повернулся лицом к залу. Стал оглядывать охранников — гадал, который выйдет против него.
— Вова, не надо цирка. Пойдем на воздух, — сказал Алик. — Лучше уйдем.
— Молчать, чекист! — осадил его Вова.— Шутки кончились.
Вернулся элегантный Слон.
— «Папа» против, — сказал он.
— Как это против? — обалдел Вова. — Мы же договорились…
— Обстоятельства изменились,— развел руками Слон.— У Мариночки день рождения. «Папа» хочет, чтобы все было красиво и тихо, как в старом кино. Так что… Канай, Батый, потихонечку…
— Он обещал! — очень обиделся Вова.
Слон без улыбки смотрел в его растерянное лицо:
— Ах, даже обещал?… Ладно, пойду уточню. — И он опять заскрипел по залу.
Очкастый вдруг встал, схватил Андрюшу за руку, сказал Вове:
— Я так не играю. Мы уходим. Идем, сынок.
Вова тоже встал, оттолкнул очкастого от Андрюши:
— Тихо! Сядь! Не мешай работать!
Очкастый моргнул и сел. Хмель у него как рукой сняло. Андрюша подумал, а был ли он вообще пьян?
Подошел Слон, бросил на стол новенькую зеленую бумажку с портретом Франклина:
— «Папа» вспомнил. Твой ход, Батый.
Вова полез во внутренний карман за мощным лопатником. Послюнил палец, вытащил такого же Франклина, но изрядно помятого, бросил его на стол рядом с новеньким.
— Идем, служивый, — позвал Слон Андрюшу.
Андрюша посмотрел на Вову. Прапор отвел взгляд, опустил голову.
— Прощай, десант. — Алик во все очки смотрел на Андрюшу. — Прощай…
— Пора, малыш. — Слон положил тяжелую руку на плечо Андрея. — Идем. Будет немножко больно.
Андрюша встал. Амбалы уже выставляли столы и стулья из центра зала. У стойки в кучке шептались официанты. Из-за черной занавески выглядывало глазастое лицо в белом накрахмаленном колпаке. Андрюша все гадал: кто же выйдет против него? Охранники расчистили центр зала и снова встали у дверей. Слон взгромоздился на табурет у стойки. Бородатый выставил перед ним кружку пива.
А за столом о чем-то шептались толстый и смуглый. Девчонка помахала Андрюше длинными цветами и улыбнулась. Только теперь до Андрюши дошло, что ее угораздило родиться в его день, в день Воздушно-десант— ных войск, второго августа, и он тоже улыбнулся в ответ.
К нему подошел толстый:
— Как зовут-то, красавец?
— Андрей Балашов.
— Как торжественно, — засмеялся седой. — Я у тебя только имя спросил. Андрюша, значит?
