Датыр тоже начал вставать, но рыцарь жестом остановил его. Если уж Виль был так ревниво-осторожен, то не стоило мешать ему, не следовало возбуждать у него какие-либо опасения своим слишком пристальным вниманием. Потом рыцарь снова уселся на палубу, но так, чтобы капитан не сразу понял, как внимательно рыцарь за ним следит, даже если обернется.
А капитан Виль принялся читать что-то по бумажке и иногда проводить руками над шаром, что-то с ним делая. Это было похоже на колдовство, вот только рыцарь никогда прежде не видел, чтобы заклинание читали по шпаргалке, а не наизусть, и настолько явно побаивались того, что должно было из-за этого волхвования случиться. Ему хотелось или смеяться, или хоть чем-то капитана Виля подбодрить. Но подбадривать тоже не стоило, как и отвлекать старательно волшебствующего птицоида.
Капитан сбился, сердито оглянулся, но он был теперь настолько поглощен своим делом, что и не заметил, что рыцарь пересел, что Крепа странным образом подалась к нему плечом и бедром, обтянутым кожаным ее килтом, и даже не заметил испытующий взгляд Датыра, который и чистить оружие бросил.
Тогда Виль начал все сначала, на этот раз у него получилось лучше. Правда, довольно скоро на них нашло облако, или они в него вошли, следуя, возможно, какому-то приказанию, которое капитан Виль дал Луаду, когда вручал ему управление кораблем. Теперь весла-крылья, которые мерно поскрипывали по бортам «Раската», при каждом своем взмахе создавали плавные и почти красивые, как морские раковины, вихри вокруг себя, которые из-за тумана сделались видимыми.
Дышать стало легче, облако оказалось не просто чистым, но почти вкусным, хотя одежда напитывалась сыростью.
— Вот, — решил капитан Виль, — теперь, по идее, нас снизу увидеть не смогут.
— Нас и так не увидят, — осторожно сказал Датыр, — мы же в облаках плывем.
— Но перед высадкой-то мы из облаков выйдем, — отозвался капитан и, довольный тем, что все закончилось, стал подниматься, чтобы унести волшебный шар под палубу.
— Капитан, — твердо заговорил рыцарь, — мы должны будем высадиться уже скоро, в этом ты прав. Вот только я хотел бы еще просить… Не мог бы ты сделать так, чтобы на нас и после, когда мы сойдем с твоего кораблика, поменьше обращали внимания. Ведь магия, которую ты тут учинил, может, наверное, и это… Тебя такому трюку Госпожа, часом, не обучила?
Капитан набычился и смотрел теперь на рыцаря едва ли не зло, но все же, решил Сухром, он более расстроен, чем сердит. Для верности он добавил:
