— Да, потому что, да… ну, что… да, потому что, да… как идет торговля?
— Одиннадцать рублей и тридцать копеек!
— Ай-ай-ай! С голоду… да, потому что, да… с голоду умрешь.., да, потому что, да… продавай лучше…
Через пять минут опять подбегает к кассиру.
— Да, потому что, да… ну, что?
— Одиннадцать рублей и сорок копеек!— отчеканивает тот, хотя в этот промежуток времени рублей на пять билетов взяли.
— Ай-ай-ай! — ужасается Смирнов. — Да, потому что, да… я тебя другим кассиром заменю… да, потому что, да… верно, с публикой ладить не умеешь…
И опять скроется на пять минут.
— Ну, что?
— Одиннадцать рублей и пятьдесят копеек!
— Ай!— взвизгивает антрепренер. — Гастролер сегодня… да, потому что, да… тридцать стоит…
Снова подбегает к кассе:
— Да, потому что, да, не подбавляется?
— Как не подбавляться— подбавляется: одиннадцать сорок, — промолвился кассир.
— Как сорок? — кричит Смирнов. — Да, потому что, да… сейчас пятьдесят говорил…
Входит в кассу и, не смотря на протесты кассира, начинает поверять билетную книгу. Насчитываете проданных билетов на восемнадцать рублей и накидывается на кассира:
— Да, потому что, да… врешь… на восемнадцать… мошенник… да, потому что, да… гибели моей хочешь.
— Обсчитался я, значит…
— Обсчитался!… Да, потому что, да… хозяйские доходы просчитываешь… я тебя на четвертак штрафую…
— Помилуйте, за что же?
— Да, потому что, да… у меня порядок такой…
Скуп был Смирнов необычайно. Гвозди на сцену давал по счету, и беда, если плотник во время спектакля, при недохватке, спросить еще.
— Воруешь! — закричит на него Смирнов. — Да, потому что, да… всегда восемь гвоздей идет, а нынче девять просишь… мошенник…
Когда по ремаркам пьес на сцену требовалось вино, фрукты, — Смирнов приказывал вливать в бутылки спитой чай, от которого, если бывало актеры по забывчивости проглотят на сцене по ходу пьесы хоть глоток, делалось тошно и дурно. Вместо фруктов, даже таких дешевых, как яблоки, на сцену подавался белый хлеб, нарезанный круглыми кусочками, что вынуждало исполнителей покупать на свой счет всякие бутафорские вещи, которые приходилось есть или пить. Помню, для какой-то пьесы я приобрел десяток яблоков и сдал их бутафору, который и подавал их на сцену. Из них осталось штук семь. После спектакля подбегает к бутафору расчетливый антрепренер с приказанием:
— Яблоков не лопать!.. Да, потому что, да… завтра ведь опять комедия с яблоками будет… Пригодятся…
При таких экономических условиях, говорят, Смирнов накопил много денег.
