— Они точно хотят моей смерти! Ну и чего ты испугалась, дурочка? Подай мне руку и прекрати всхлипывать! Нашла чего бояться!
Пленник распахнул глаза, вытаращившись на слепую волшебницу, которая появилась в дверях, поддерживаемая испуганной хнычущей послушницей. Удивление его было так велико, что он забыл про формулу и просто молча смотрел, как она подходит, стуча посохом.
— Где он?
— Вот, матушка, — послышался дрожащий голос девушки.
— Живой?
Девушка всхлипнула.
— Эй, ты! Волшебник! — Слепая Видящая пристукнула посохом о пол. — От моей клуши мало толку. Отзовись, если живой!
— Я не…
Голос неожиданно вернулся к нему, и он закашлялся. Язык царапал пересохшее горло и небо.
— Я не могу говорить, — прохрипел он со второй попытки.
— Что, совсем? А кто это сейчас мне отвечает? Неужели мой внутренний голос? — съехидничала волшебница.
— Нет!
«Не бойся, — тут же послышался голос внутри черепа. — Я — не она! Я — это ты! Запомни! Она просто так шутит!»
— А чего ты так испугался? — хихикнула старуха, подходя ближе. — Я пришла за тобой. Или тебе тут нравится больше?
— Я не могу. Я прикован. И на мне ошейник, который блокирует магию.
Слепая волшебница ощупью дотронулась до его шеи, потом до браслетов на запястьях.
— Вот, посмотри на мужчину! — обратилась она к послушнице. — Они все такие! Давно мог освободиться сам, но вместо этого предпочел лежать и ждать, пока это за него сделают другие. Ну что? — вопрос был задан ему. — Сам встанешь или тебе руку подать?
Юноша пошевелился, пытаясь поднять онемевшую руку, — и, как ни странно, это ему удалось. Браслет сломался с неожиданным сухим хрустом, как опавший лист, и рука описала дугу. Вслед за нею он точно так же освободил вторую, а потом попытался приподняться. Ошейник лопнул, разваливаясь на две части.
Сев на столе, юноша немного подвигал руками. Мышцы болели, с неохотой подчиняясь разуму. Превозмогая тупую боль в руках, он сломал браслеты на щиколотках и потянулся рассмотреть остатки ошейника. Толстая серебряная пластина изнутри была словно изъедена ржавчиной и рассыпалась в пыль от одного прикосновения.
— Ну и ну!
«Запомнил формулу? — влез внутренний голос— Может пригодиться!»
Его балахон, разорванный на вороте до половины, валялся на полу. Юноша сполз со стола и нацепил его, запахивая на груди.
— Ты готов? Сейчас ты пойдешь со мной. Спасительная дверь была рядом — в двух шагах. Ему стоило лишь обойти слепую старуху, благо места было достаточно для маневра. Пусть онемевшие ноги еле ходят — сил на побег ему должно хватить. Тем более сейчас, когда на нем нет ошейника и он снова может пользоваться своими силами.
