Плюхоголовы остановились в самом центре и стали осматриваться. Зерек осторожно опустил Сайласа на пол и набросился на Дерека.
— Твоя работа, да? Опять ты со своим мозго-щупальцем!
— А… а вот и нет, — отбивался Дерек. — Ничего подобного. Я…
— Не ври! — сказал Зерек. — Твоя центральная плюха до сих пор пульсирует. Сколько тебе можно говорить, чтобы ты не пользовался мозго-щупальцем без старших. Это опасно.
— Вы-то пользуетесь, — буркнул Дерек.
— Да, но мы знаем как, — сказал Керек. — А ты нет.
— Вы меня не позорьте! — возмутился Дерек.
— Ты нас сам вечно позоришь! — заорал Зерек, стуча себя по плюхоголове руками-щупальцами. — Ты, планета без Солнечной системы…
— Собратья плюхоголовы, — Керек попытался перекричать шум, — этим делу не поможешь. Ситуация критическая. Мы должны… — Он запнулся. Его буро-малиновая голова отчаянно запульсировала.
— Что такое? — спросил Билли.
— Вернулись, — сказал Керек. — Оба члена производственной бригады, которая произвела тебя на свет.
— Что? — вскричал Билли.
— Твои папа с мамой!
— Вааааааааааааааай! — завопил Зерек и забегал кругами, пульсируя всеми своими плюхами. — Тревога! Тревога!
Билли посмотрел в окно. Возле дома стояла машина. Его родители тащили к дому пакеты с продуктами. Вот сейчас в замке повернётся ключ, дверь откроется…
— Что же нам делать? — запричитал Зерек.
— Остаётся только одно, — решил Керек. — Прячемся!
И, прямо на глазах у Билли, все плюхоголовы трансформировались. Керек стал буро-малиновым детским столиком, а Зерек — таким же стульчиком.
— Дать, — сказал Сайлас, протопал к стульчику и сел. Потом он засмеялся и стал тыкать во что-то пальчиком.
Билли обернулся. За спиной у него стоял огромный синий плюшевый кенгуру.
— Дерек! — воскликнул он в отчаянии. — Ты всегда будешь превращаться в кенгуру?
— Небольшие технические неполадки, — сказал Дерек. — Я…
— Теперь уже поздно, — остановил его Билли. — Прячься в буфет под лестницей.
Дерек поскакал к лестнице, а Билли нахмурился. Гул голосов звучал громче прежнего. Он упёр руки в бока и, пытаясь подражать своему учителю, гаркнул:
— МОЛЧАТЬ!
В кухне стало тихо. Слишком тихо. Билли присел на корточки рядом с Сайласом, который чирикал по столику карандашом. Каждый, даже самый тихий звук, отдавался у Билли в ушах. Каждый писк, треск, бурчание. Он будто бы слышал многоголосый шум, который пытается оставаться тишиной.
— Ты не видела боливийские кумкваты? — спросил мистер Барнс. — Ими надо приправлять устричную джамбалайю.
