Бедняжка молчала, словно язык проглотила. Она стояла, опустив глаза, словно все еще искала свой наперсток.
— Аполка, — обратился к ней адвокат, и в его голосе звучала тревога и мольба, — так, значит, ты меня больше не любишь? Наберись смелости и скажи правду.
Девушка вздрогнула, подняла свою прекрасную головку и, словно в забытьи, восторженно произнесла:
— Я люблю тебя, всегда любила. Всякий день я думала о тебе, посылала тебе привет с каждым облачком, с каждой ласточкой.
Милослав радостно кивал головой:
— А я каждый день получал твои приветы от облаков, от ласточек.
— Глупости! — хмуро оборвал их граф Иштван. — Этому не бывать! Детское увлечение непрочно, как мартовский снег. Мне очень жаль, господин адвокат, что вы потратили даром время, приехав сюда! А господину Памуткаи я дам нагоняй за то, что он изо всех жолненских адвокатов выбрал именно вас, хотя их в городе как собак нерезаных. А может быть, вы даже и не адвокат?
— Нет, я — адвокат. После смерти отца я открыл свою контору. А господин Памуткаи не виноват, ведь я сам вызвался поехать к вам. Я хотел поговорить с вами и вернуться домой со своей невестой…
Смелость молодого человека начинала забавлять хозяина Недецкого замка. "Черт побери, да это какой-то оригинал, — подумал он, — любопытный субъект. Если так и дальше пойдет, может выйти презабавная история".
— Должен вас огорчить. Домой вы поедете с пустыми руками.
— Но ведь вы, ваше сиятельство, слышали, — Аполка сама заявила, что любит меня.
— Пустяки! Я уже сказал, что за вас ее не выдам, и все!
— Сударь! — воскликнул адвокат сдавленным от волнения голосом. — В Венгрии существуют законы!
На губах магната заиграла презрительная усмешка:
— Еще бы!
— И вы не имеете никакого права удерживать ее. Ведь вы ей ни отец, ни опекун.
— И тем не менее я могу ее удержать у себя. Она — военная заложница в моем замке. Вместо другой дамы. Привезли вы с собой ту даму?
— Ах, вот как! Военная заложница? — Теперь уже адвокат усмехнулся иронически. По-видимому, ему была известна история с заложницей.
— Да-с, пока что она — военная заложница, но вскоре станет графиней Понграц. А вам, молодой человек, я советую поскорее покинуть замок.
Тарноци упрямо покачал головой:
— Без девушки я не сделаю отсюда ни шагу. Идем, дав мне руку, Аполка!
С этими словами адвокат подошел к девушке, которая стояла, прислонившись к буфету, белая, как фарфор на его полках.
— Берегитесь, domine, это не кончится добром, — добродушно предупредил его граф. — К чему вся эта комедия?
