Слово "судьба" очень прочно поселилось в его лексиконе еще с тех времен, когда Вандар потерял мать… почти десять лет назад.
Вандару вспомнился отец. От него достались молодому аорну светлые волосы и серые глаза. Но у отца волосы прямые, а у Вандара волнистые, не всякий гребень сладит. А вот лицо — губы, нос это в мать. Образ ее уже начал стираться, расплылся, словно дождливый пейзаж за окном, ведь столько лет прошло. И нет больше ничего, что напомнило бы о детстве, когда все вокруг казалось таким прекрасным, а смерть была лишь расплывчатым понятием и ассоциировалась не с немощью старости или болезни, а с героическим самопожертвованием во имя добра, справедливости и еще-чего-то-там-такого, чего неизвестно, но обязательно светлого и прекрасного. И когда в возрасте двенадцати лет судьба столкнула его со смертью вплотную, маленький Вандар испытал если не шок, то по крайней мере очень глубокое потрясение…
Адмир, отец Вандара принадлежал одной из ветвей некогда весьма многочисленного рода Глаора. Для тех, кто не знаком с генеалогией аорнов можно добавить, что данный род напрямую восходил от одного из основателей ордена, и был из самых влиятельных. Тем же, кого история ордена заинтересует всерьез следует обратиться к "Повестям первых лет", избранные главы которых, возможно, будут приведены далее.
Адмир был из тех людей, о которых говорят будто у них "шило в одном месте", то есть законченным непоседой. Пожалуй, ткнув наугад в карту Форнода почти невозможно было указать место, где на ступала его нога. Адмир исходил вдоль и поперек оба королевства, знал каждый камешек в Отравленных Землях на северо-западе, забирался в самую глубь каменных лабиринтов Верен-Эльгрив на северо-востоке. Страсть к приключениям поглощала всю его сущность, и потому жену Адмир выбрал себе под стать — и Ванда, мать Вандара, стала надежной спутницей во всех его странствиях. Во время одного из них и свела судьба молодую пару с одиноким драконом из рода Дале. Вскоре Далеон стал ближайшим другом семьи и частенько сопровождал супругов в их "прогулках за неприятностями", как называл Адмир свои семейные вылазки. А потом у Адмира и Ванды родился сын…
Вандар!
Молодой аорн инстинктивно натянул повод, стряхивая вязкую пелену полудремы.
Воспоминания не исчезли — просто отодвинулись куда-то на задний план сознания.
Вандар встряхнулся, прогоняя последние остатки слабости и огляделся.
Они миновали ущелье. Теперь справа высился отвесный склон, вдоль которого вел довольно узкий — только-только разъехаться двум конным карниз, на который и сворачивала их тропа. В полусотне ярдов впереди тропа исчезала за поворотом.
