— Иногда путь очень долог, — сказал марсианин.
— Мне все равно.
Кор Хал смотрел на него в упор.
— Для некоторых нет возврата…
— Мне незачем возвращаться.
— К тому же все не так просто, Винтерс. Шанга — настоящая Шанга, бледная копия которой воплотилась в этом солярии и излучателях, — была запрещена столетия назад городами-государствами Марса. Тут немало риска и проблем, так что операция стоит немало…
— У меня есть деньги. — Внезапно Винтерс вскочил, начиная терять терпение. — Идите вы к дьяволу со всеми вашими доводами! В любом случае, это все сплошное лицемерие. Вы прекрасно знаете, что людям надо от Шанги. И не морочьте мне голову, стоит людям дать вам денег, вы им дадите все, что угодно!
И он швырнул на стол чековую книжку. В первом чеке сумма не была проставлена, но он был подписан.
— Я предпочитаю наличные, — сказал Кор Хал, возвращая книжку Винтерсу. — И всю сумму авансом.
Берк Винтерс ответил только одним словом:
— Когда?
— Сегодня вечером, если угодно. Где вы остановились?
— В «Трех Планетах».
— Ужинайте там, как обычно. Потом оставайтесь в баре. В определенный момент за вами зайдет наш человек.
— Буду ждать, — сказал Винтерс и ушел.
Кор Хал улыбнулся. Зубы у него были очень белые и очень острые. Как будто клыки голодного хищника.
Наконец-то, когда взошел Фобос, Берку Винтерсу удалось установить местонахождение, и он догадался, в каком направлении они летят.
Они потихоньку выскользнули из Кагоры, он и молодой марсианин, который незаметно зашел за ним в бар «Трех Планет». В чьем-то частном владении их уже ждал глайдер. В нем сидели Кор Хал и еще один мужчина, похожий на одного из тех варваров, которые жили на курганах к северу от города Кеш. Управлял аппаратом Кор Хал.
Теперь Винтерс был уверен, что они направляются к Нижним Каналам. Это были древние водные пути со старинными городами всеобщего разгула на берегах, так и не подчинявшиеся законам городов-государств: Джеккара, Валкие, Барракеш. Воплощение рынков преступников, рабов и любых пороков. Землянам советовали держаться от них подальше.
Путь казался бесконечным. Видневшаяся внизу безжизненная пустыня действовала Винтерсу на нервы. Молчание в кабине аппарата становилось невыносимым. В нем было что-то угрожающее. Казалось, Кор Хала, великана Кеши и худощавого юношу объединяет какая-то тайная мысль, которая придает их молчанию особый криминальный характер. Ее отблеск можно было заметить в выражении их лиц. Наконец Винтерс решил заговорить.
