Арт Стори
Сцена нашей встречи с Мишель в больнице получилась… ну, скажем, весьма напряженной. Мишель и так была не в себе от вида Гордона — тот пластом лежал на кровати, весь утыканный разными проводками, как атомная бомба в плохоньком боевике. Мишель явно не ожидала подобной картины. Умереть (даже ненадолго) было совершенно не в духе Гордона. Такого внезапного и безответственного поступка Мишель скорее могла бы ждать от меня. Но от Гордона?
— Ну что, доволен? — возопила Мишель, когда выяснилось, что Гордон впал в кому. — Ты убиваешь его! Понял? Убиваешь собственного брата!
Она, конечно, перегнула палку, хотя после моего визита у Гордона действительно случился повторный приступ, а потом наступила кома. Но можно ли с уверенностью сказать, что этот приступ вызвал я? Я вовсе не хотел его расстраивать, наоборот, думал, что от моих слов ему полегчает. Думал, Гордону нужна поддержка. Кто ж знал, что он так отреагирует на мою речь? Кто ж знал, что он выдернет капельницу из вены, сорвет датчики с груди и отшвырнет одеяло? Кто ж знал, что он кинется бежать по коридору мимо кабинета сестер — крылья больничной рубашки хлопают, голый белый зад трясется мячиком?
Кто бы мог подумать, что недавний покойник сможет долететь до самой двери в вестибюле? И даже пробежать по аллее? И кто мог знать, что он свалится на капот той самой машины, что доставила его в больницу четырьмя часами раньше? И что дежурить в машине будет та же смена (тот самый санитар, который заинтересовался моей теорией насчет свинины)?
— Уж теперь это точно не из-за свинины, друг, — сказал мне санитар, пока катил Гордона назад, в больницу. — Разве что кто-то выжал свиную отбивную ему в капельницу.
Он пошутил, чтобы разрядить обстановку, только и всего. Может, этот парень покажется вам бесчувственным (как и мне поначалу), но, думаю, у него были свои резоны. Он ведь каждый день видит людское горе и, наверное, знает, что нужно человеку в такие моменты. И шутка была, если уж на то пошло, остроумной, а показалась бы мне еще остроумнее, если б ее не услышала Мишель.
Даже в лучшие времена у Мишель туго с чувством юмора. Шуток она не любит. Шутки для типов вроде меня.
— Ты что, кормил его животными жирами?! — взвизгнула Мишель. — Господи, Стори, это же твой брат! Ты убиваешь родного брата!
С этой минуты события вышли из-под контроля. Ей— богу, я ничего не мог с этим поделать. Судите сами.
После сеанса с Джули я пошел к агенту по недвижимости и отсрочил свое изгнание из мастерской. Затем прямиком отправился в больницу. Увидев Мишель в отделении интенсивной терапии, я искренне поверил, что все обошлось. Я даже позволил себе расслабиться (непростительная глупость вблизи Мишель).
