Но она не могла больше стоять здесь, пока все глазели на неё, это слишком смущало её. Она повернулась к Адаму.
Момент был неловким. Они не могли пойти и сесть вместе в каком-нибудь темном уголке – так совсем не пойдет. Затем Адам изогнул губы в полуулыбке и сказал:
- Хочешь потанцевать?
С облегчением Кэсси кивнула, и они вышли на танцпол. А через несколько секунд они уже были окружены людьми.
И затем заиграла музыка, нежная и приятная. В смятении они беспомощно уставились друг на друга. Они были посреди танцпола; чтобы выйти оттуда, им бы пришлось долго пробираться через толпу. Кэсси посмотрела в глаза Адама и поняла, что он был смущен не менее, чем она. Затем Адам сказал вполголоса:
- Нам лучше не вызывать подозрений, - и обнял её.
Кэсси закрыла глаза. Она дрожала и не знала, что делать. Медленно, как будто вынужденно, Адам прислонился щекой к её волосам.
«Я не буду ни о чём думать, я вообще не буду думать, - говорила себе Кэсси. - Я не буду чувствовать…»
Но это было невозможно. Она не могла сдерживать чувств. Вокруг был полумрак, Адам обнимал её, и она могла ощущать исходящий от него аромат осенних листьев и океанского бриза.
Танцы – это действительно нечто колдовское. О, Лорел была права. Кэсси могла представить, как давным-давно ведьмы танцевали под звездами под безудержную легкую музыку, а затем ложились на мягкую зеленую траву. Может, среди предков Кэсси была какая-нибудь девушка-ведьма, которая так же танцевала на залитой лунным светом поляне. Может, она танцевала так, сама по себе, пока вдруг не заметила тень среди деревьев и не услышала звуки свирели Пана (прим. перевод. - Пан в греческой мифологии бог полей, стад и пастухов). И затем, может быть, она и лесной бог танцевали вместе, пока луна освещала серебряным светом всё вокруг.
…
Находясь в объятиях Адама, Кэсси могла ощущать тепло, течение жизни.
«Серебряный шнур», - подумала она.
Таинственная, невидимая связь, что привязала её к Адаму с самого начала…. прямо сейчас она могла почувствовать её снова. Это заставляло их сердца биться вместе, это непреодолимо тянуло их друг к другу.
Музыка прекратилась. Адам немного отодвинулся, и она посмотрела на него, на её щеке и шее осталось покалывание от отсутствия его тепла. У него были странные глаза, в них была темнота, ограниченная серебром, напоминая полумесяц. Медленно, он наклонился так, что его губы почти касались её губ, и остановился. Казалось, они простояли так целую вечность, а затем Кэсси отвернулась.
