Начало Второй мировой войны
В гитлеровских планах завоеваний после аннексии Чехословакии стояла Польша. Он, разумеется, отдавал себе отчет в том, что справиться с поляками будет потруднее. Их страна обширнее и более населена, чем Австрия и Чехословакия. Среди ее потенциальных союзников числились Франция, Англия и, возможно, даже Россия. Если бы все эти страны действовали совместно, они, вероятно, могли бы легко одолеть нацистскую Германию.
Однако никогда нельзя быть уверенным в так называемых союзниках. Франция вроде бы была союзницей Чехословакии, но в Мюнхене она помогла Англии выдать эту маленькую страну. Франция формально являлась союзницей и Польши. Тем не менее, после происшедшего в Мюнхене поляки не могли особенно надеяться на ее помощь.
А как насчет британского «лёвы»? Чемберлен, кажется, начал прозревать и лучше разбираться в намерениях Гитлера. 31 марта, ровно через две недели после занятия Гитлером Праги, английский премьер заверил Польшу, что если она подвергнется нападению, Англия и Франция придут к ней на выручку.
Гитлер ответил на этот шаг по-своему: 4 апреля он отдал секретный приказ генеральному штабу подготовиться к вторжению в Польшу 1 сентября. Кроме того, он заключил «стальной пакт» с фашистской Италией, подписанный в Берлине 22 мая. Согласно этому пакту Италия должна была присоединиться к Германии в случае войны.
На следующий день, 22 мая фюрер вновь созвал совещание военачальников в берлинской Канцелярии. Сохранившаяся запись этого совещания ярко рисует характер и образ мышления Гитлера.
«Неизбежно будет война. Нам нечего бояться!» – воскликнул он, обращаясь к генералам.
Он объяснил им, что продвижение на Восток даст Германии жизненное пространство и обеспечит всех немцев необходимыми запасами продуктов. Он признавал, что атака может привести к столкновению с Западом, т.е. с Англией и Францией.
«Англия – наш враг, – заявил фюрер. – Конфликт с ней – вопрос жизни или смерти!»
У Гитлера не было уверенности относительно того, какую позицию займет Советский Союз. И если Советы присоединятся к Западу, сказал он, «это вынудит меня нанести сокрушительные удары по Англии и Франции».
Предсказание Гитлера относительно первоначальной стадии войны поражает своей исключительной точностью. «Сначала мы займем Бельгию и Голландию»,– заявлял он. Оккупация этих стран являлась очень важной в стратегическом отношении.
