Явно, неспроста заглянул купчина. Поговаривали, что он самый богатый купец в Киеве. И давешний незнакомец про него спрашивал…
Батута проговорил медленно:
— Народ сказывал, всемером против двух десятков рубились… Десятерых насмерть зарубили…
— Ох, и любит же народ приврать! — воскликнул Серик. — Ничего не десятерых! Троих всего…
— А тебе мало?.. — проворчал Батута. — Ну, и на што тебе этот буян?
— Да понимаешь, скоро непогода начнется, а дочери моей надобно съездить в пустынь, помолиться… — купец замолчал.
— Ну, дак, и пусть едет. А Серик-то при чем здесь?
— Мои стражники с караваном в Сурож ушли, зимовать там будут…
— Чего ж ты их в Сурож всех отправил? Мир у нас нынче с половцами…
— Мир-то мир, да тревожно чего-то в степях… Кто только не шалит в полях половецких! — в сердцах бросил купец.
— А вот Серик и шалит… — засмеялся Батута.
— Да Серик — ладно… Печенегов опять в степях видели. Сказывали, с латинами они братаются… Не к добру все это… Ох, не к добру!
— И куда ехать-то? — нетерпеливо спросил Серик.
— А есть пустынь под Новгород-Северском, там настоятелем старый мой друг обретает покой в молитвах. Тот еще душегубец был по молодости… Буйствовал, не хуже Серика!
— На ладье, што ли, пойдем?
— Мои ладьи все в Сурож ушли, да и возвращаться придется санным путем. Так что, поедете на лошадях.
— А заплатишь сколько?
— Не обижу. Все ж таки самая любимая дочка… Поболе заплачу, нежели своим стражникам… Своего коня можешь дома оставить — дам добрых коней. Ну, по рукам?
— По рукам!
Ударили по рукам. Купец, проверяя, сдавил ладонь так, что она заныла. Серик ответил и пересилил, купец запросил пощады, проговорил восхищенно:
— Пацан, а рука, будто клещи… А што с ним будет, когда заматереет?..
Батута пробурчал:
— Если заматереет… С его-то нравом…
— Завтра с рассветом и отправитесь, — проговорил купец. — Вооружись, как следует. Сказывают, черниговцы шалят…
— У меня самострел есть, — не удержавшись, похвастался Серик.
— Самостре-ел? Могучая штучка… Где взял? У половцев, поди?
— Да нет, брат сделал…
Реут повернулся к Батуте:
— А на заказ сделаешь?
— Чего ж не сделать? Сделаю…
— Вот и сговорились… Два десятка!
— Чего, два десятка? — удивился Батута. — Гривен?
— Да нет, самострелов!
— Ты што же, воевать собрался?
Реут вздохнул, протянул:
— Всем нам воевать надобно собираться… Начинай самострелы. Я приказчика пришлю с задатком… — повернувшись, он вышел к коню, легко вскочил в седло, кивнул: — На рассвете. Смотри, не проспи. Молодой сон крепок… — и ускакал.
