Плавать он научился лет в шесть, еще в Курае. Но плавать в стоячей воде — это одно, а плыть в быстром течении, отдавшись на его волю — со-овсем другое! Ощущение, чем-то напоминающее полет во сне.
Когда его начал бить озноб, он одним броском, наискосок к течению, достиг берега, выбрался на галечник, и, перейдя галечную полосу, пошел обратно, вверх по течению, с наслаждением зарывая ступни в раскаленный песок. Спадающий Оленгуй оставил на берегу полосу чистого белого песка, на котором так хорошо было лежать, или идти, загребая босыми ногами.
Мотька сидел на прежнем месте, все так же играя вилкой. Павел сел рядом, оперся руками о песок, подставил солнцу лицо, зажмурился. Ярко-алая пелена, будто стена огня, отгородила его от сверкающего солнечными бликами мира.
— Ты здорово плаваешь, — вдруг сказал Мотька.
— А, чего там… — откликнулся Павел не открывая глаз. — Главное, воды не бояться…
— Я тоже ничего не боюсь, и плаваю не хуже тебя. Только мне мать не позволяет…
— Чего, не позволяет? — лениво переспросил Павел. — Она ж тебя не видит…
— Налимов колоть не позволяет… — загадочно проговорил Мотька. — А тебе мать позволяет?
— Чего? — не понял Павел и открыл глаза.
— Чего, чего… Налимов колоть?
— Не знаю… — нерешительно протянул Павел.
— Ладно, пошли заколем парочку, пожрем хоть…
— Пошли, — с готовностью согласился Павел, хотя понятия не имел, о чем речь. Просто, ему надоело слушать ржание, и сальные шутки пацанов, которых рьяно развлекал Дутик.
Мотька быстро скатал свою одежду в тугой тючок, сказал:
— Забери свою тоже. Нафиг нам сюда возвращаться…
Павел сбегал за своей одеждой, тоже скатал в тючок, по примеру Мотьки затянул ремнем, с любопытством ожидая продолжения.
— Ладно, я первым пойду, — сказал Мотька, подкинув на ладони вилку, и полез в воду, бросив Павлу через плечо: — Одежду возьми и иди по берегу… — он плавно погрузился в воду, ловко перевалился через топляк, надолго скрылся в промоине, вынырнул далеко ниже по течению, отдыхиваясь и отфыркиваясь. Дальше потянулся перекат, глубиной по пояс. Мотька перешел его, с трудом балансируя на мокрых камнях, пошел по грудь в воде по краю промоины. Увидев что-то в воде, наклонился, вглядываясь в глубину. Осторожно зашарил под ногами, и вдруг резко дернувшись, скрылся под водой, через несколько секунд появился с радостным воплем: — Есть!
В руках его слабо трепыхался налим с полметра длиной. В хребтине его торчала вилка, которую Мотька крепко сжимал в правой руке, пальцы левой он цепко запустил под жабры рыбине. Выбравшись на берег, знобко поводя плечами, проговорил:
