Тут побратимы, громко крича, вскочили со своих мест.
— Это он! — взвизгнул Никита.
— Это Глеб! — зарычал Щербина. — Мы его убьем.
И другие побратимы поддержали:
— Он не уйдет от нас! Здесь некуда уходить.
Щербина указал на дверь:
— Станьте кто-нибудь туда!..
Вверху опять сверкнула страшная секира. Но в последний миг Щербина повернул голову и избежал верной смерти. Секира со свистом рассекла воздух и оцарапала Щербине ухо.
Щербина схватился за царапину и захохотал:
— Теперь ты наш, Глеб!..
Снаружи послышался отчаянный топот. Это Филипп и Лука, услышавшие крики, бежали к избушке. Засверкали в руках мечи. От движения воздуха метался огонек лучины. Метались по стенам и тени. Эти тени пугали побратимов — им все казалось, что Глеб уже спрыгнул с чердака.
Щербина старался ударить в щель:
— Попляшешь теперь, Глеб!.. Проткну тебе живот… Будешь мочиться кровью, собака!..
Всполошенно шарахаясь в разные стороны, дружинники прозевали появление Глеба. Тот спрыгнул на стол, обломав лучину. В избушке воцарилась полная темнота.
Стол не выдержал тяжести — столешница переломилась надвое, козлы, страшно скрипя и стуча, развалились. Глеб упал на спину.
Никита закричал звонким голосом:
— Он, кажется, упал! Я слышал…
Все бросились в темноте к столу.
— Навались на него! — орал Щербина.
— Я схватил его! — ликовал кто-то.
Но напрасно радовались побратимы. Темнота не была им союзницей. Они поняли это, когда запела секира. Глеб мог разить наугад, он не боялся зацепить своего. Побратимы же боялись в неразберихе ранить или убить друг друга.
Кто-то упал, вскрикнув дико. Кто-то, раненый, застонал. Ноги побратимов скользили на залитом кровью полу; кто-то с натужным сопением возился в крови… И снова послышался устрашающий свист.
— Наружу! Наружу! — спохватился Щербина. — Не то здесь он всех нас перебьет.
Дружинники бросились к двери и столкнулись здесь с подбежавшими Филиппом и Лукой.
— Наружу! — выкрикнул им в лицо Щербина. — Мы обложим его со всех сторон.
За спиной у них жутко гудела секира.
Побратимы кубарем выкатились из избушки. При свете звезд разглядели друг друга. Здесь были: Щербина, братья Филипп и Лука, еще один побратим Савва Молчун…
— Все? — округлил глаза Щербина.
За ними со стонами и плачем выполз раненый Никита.
— Дверь! Закройте дверь! — велел Щербина. — Он теперь в ловушке.
Его приказание исполнили. Подперли дверь колом.
Никита, продолжая стонать и всхлипывать, пополз куда-то в темноту. На него сейчас никто не обратил внимания.
