— Какие люди?
— Те, кому нравятся твои произведения, разумеется.
— Вы кого-нибудь из них знаете?
Палмер пожал плечами:
— Я не вращаюсь в этих кругах. Но в одном я уверен…
Поскольку шериф хотел услышать вопрос: «В чем?» — Билли его не задал.
Молчание Билли заставило Палмера продолжить:
— Я уверен, что твои отец и мать гордились бы тобой.
Билли отвернулся от него и вышел из библиотеки.
После царящей там прохлады, обеспечиваемой системой кондиционирования, летняя жара набросилась на него с удвоенной силой. На вдохе ему казалось, что он задыхается, на выдохе — что его душат. А может, причиной была не жара, а прошлое.
Мчась на север по шоссе 29 то в тени растущих у дороги деревьев, то вновь под яркими лучами летнего солнца (склоны знаменитой и плодородной долины сначала незаметно, а потом все более явственно сближались с шоссе), Билли думал о том, как защитить Барбару.
Фонд мог нанять круглосуточную охрану, пока Билли не нашел бы выродка или выродок не прикончил его. С деньгами проблем не было.
Но он жил не в большом городе. В телефонном справочнике не значились десятки, если не сотни охранных фирм.
Дать внятное объяснение охранникам, зачем ему понадобились их услуги, Билли не мог. Правда связала бы его с тремя убийствами, которые выродок и так собирался повесить на него.
Не зная правды, охранники не имели бы понятия, какой сильный и коварный враг им противостоит. То есть он поставил бы под угрозу их жизни.
Кроме того, большинство здешних охранников раньше служили в полиции или продолжали служить и теперь, подрабатывая в свое свободное время. То есть они или работали на Джона Палмера, или продолжали сотрудничать с ним.
Билли не хотел, чтобы Палмер узнал о том, что у Барбары появилась круглосуточная охрана. Шериф мог задуматься, а к чему бы это. Шериф мог начать задавать вопросы.
После нескольких лет, в течение которых Палмер не обращал на него внимания, Билли вновь попал в поле его зрения. И ему совершенно не хотелось, чтобы Палмер заинтересовался им всерьез.
Он не мог попросить друзей помочь ему с охраной Барбары. Для них риск был бы слишком велик.
Да и не было у него столь близких друзей, к которым он мог бы обратиться с такой деликатной просьбой. В большинстве своем его окружали не друзья, а знакомые.
Он сам к этому стремился. Отгораживался от людей. Не подпускал их к себе. И теперь пожинал плоды.
Ветер, врывавшийся в окно, закладывал уши.
В час величайшей для Барбары опасности ему предстояло защищать ее в одиночестве. И он не знал, удастся ли ему это, даже ценой жизни.
