— А что Щеглов? — напомнил помощник.
— В смысле?
— Его вербовать не будете?
— Его? Нет. Нельзя дважды на одни грабли наступать. Пусть догуляет бал и едет домой. Его поиск был безрезультатным. Правда, он хороший боец! Но рисковать нельзя.
И Эрвуд вновь улыбнулся. Его улыбка померкла буквально через минуту, когда пришло сообщение от Александра Боллера.
— Сабина привела Навруцкого к нам. Он видел «станок». Пришлось его вырубить.
— Что? — не сразу воспринял услышанное Эрвуд.
— Навруцкий у нас. Лежит без сознания.
Эрвуд поднял растерянный взгляд на помощника и отчетливо произнес:
— Черт побери!..
В «хранилище» Эрвуда встретил растерянный Боллер, злорадно ухмыляющийся здоровяк Константин и невозмутимая Ковач. Она сидела в кресле и курила безникотиновые сигареты, глядя в стену.
На диване лицом вниз лежал Навруцкий. Он был без сознания. Эрвуд сразу подошел к нему, проверил пульс, поднял голову и оттянул веко.
— Что с ним?
— Я врезал бутылкой по затылку, — пояснил Константин. — А потом мистер Боллер ввел ему снотворное. Спит наш чемпион.
Эрвуд отпустил руку Навруцкого, встал, обвел всех недоуменным и злым взглядом.
— Что, черт возьми, здесь произошло?
— Пусть она объяснит, — хмыкнул Константин.
— Помолчи! — осадил его Боллер.
Эрвуд подошел к Сабине. Девушка подняла спокойный взгляд на майора и ровным голосом начала говорить:
— Он хотел посмотреть, откуда я пришла. Я помню, что его надо было перетянуть на нашу сторону. Привела сюда. Он ничего не понял, хотел уйти. А этот… — кивок в сторону Константина, — дал кодированную команду. Я поцеловала Навруцкого, а он ударил его. Все…
Эрвуд повернулся к Константину, утратившему уверенность и переминавшемуся с ноги на ногу. Хищно раздувая ноздри, ожег того свирепым взглядом и рявкнул:
— Вы с ума сошли! Одна тащит вражеского агента в «переходник», второй бьет его по башке! Вы соображаете, что наделали?
Грозный крик подействовал только на Константина. Он побледнел, опустил глаза. Сабина, казалось, пропустила все мимо ушей. Боллер снял очки, потер глаза. Усталым голосом сказал:
— Поздно шуметь. Надо решать, как быть. До конца бала осталось всего два часа.
Эрвуд взял себя в руки, глянул на стоявшего у входа помощника. Лицо у того было вытянуто, глаза круглые. Форс-мажор! А проще говоря — прокол. Да какой!
— Так! — Майор провел рукой по волосам. — Вызывайте доктора. Пусть осмотрит Навруцкого и скажет, в каком он состоянии. Где Бенгер?
— На базе. Ее планировали перевезти позже, по вашей команде.
