— Проткнулись! — радостно закричал Евсеев. — Смотри-ка — звезды! Молодец ты, командир!
Я вытер ладонью мокрое от пота лицо:
— Молодец не я. Молодец мое второе "я".
— Что ты сказал? — не понял Евсеев.
— Да так. Хорошо, говорю! Смотри-ка, смотри! Ч-черт побери, да у них и города светятся! Как в мирные дни…
— Да, действительно, — внизу светились города. Слева, справа, впереди. Большие, маленькие…
— Ну, знаешь… — с сердитым изумлением произнес Евсеев. — Это уж сверхнаглость. Воюют и не ощущают войны!
Под нами треугольник из городов. Светятся неоном рекламные вывески, мелькают фары автомобилей.
- Ужгород, Мукачево, Чоп! — перечисляет штурман названия городов. — А впереди, видишь, — громадное зарево? Это Будапешт. Сорок пять минут лета!
Сорок пять? Не верится. Так далеко, и такое зарево? Вот это городище! Я подавлен и восхищен. Когда-то, очень, очень давно, в каком-то сказочно-прекрасном сне я, летя на гражданском самолете, видел сверху ночью освещенные города. И вот опять — тот же сон… А может быть, это!вовсе и не сон? Может быть, я все еще сижу за штурвалом гражданского самолета и сзади меня, в салоне, в мирном сне похрапывают пассажиры? И я, наверное, тоже вздремнул чуть-чуть, и мне приснились кошмары войны.
Мы летим, не таясь, на высоте двух тысяч метров. Зарево растет, расползается, как при мажаре. Вот уже появляются отдельные огоньки. Кучки огней. Море огней. Они колеблются, переливаются, мигают. Какая прелесть! Бриллиантовая россыпь!
Огни отражаются в Дунае. Мосты. Мосты, и по ним вереницы скользящих автомобильных фар. Город рассекается пополам широким и прямым, как стрела, проспектом.
— Наша цель! — говорит штурман. — Сейчас мы поздравим именинника. Открываю люки!
Я вздрагиваю, приходя в себя. Я совсем забыл, зачем мы летим. Нет, мы не везем пассажиров. Сон — это другое. Это прошлое, это будущее. Сейчас же действительность. Мы везем бомбы. Война. Цель: сборище фашистских прихвостней.
Одумайтесь, правители!
Самолет наползает на бриллиантовую россыпь.
— Китнюк! Приготовиться бросать листовки!
— Есть приготовиться, товарищ командир!
Слева что-то вспыхнуло. Слабо, едва заметно.
— Ого — бомбят! — восклицает штурман. — Это "ТБ-седьмой". Вон сколько вывалил бомб!
Над городом встали лучи прожекторов: немного, штук восемь, бледные-бледные, о зареве огней. Стоят, растеряно качаясь. Сразу видно, что водит их неопытная рука. Вот один коснулся нашего крыла.
— Заяц, огонь по лучу!
— Ду-ду-ду-ду! — солидно затукал наш крупнокалиберный пулемет. Вниз, вдоль луча, долетели огненные точечки. Луч, словно обжегшись, отскочил в сторону да так и замер.
