И уставший до смерти командир авиационной дивизии, с небритыми, впавшими щеками, потерявший разом семью, сон и покой, сказал, брезгливо вглядываясь в квадратный "волевой" подбородок:
— Вы будете возить оружие к передовой. В случае неповиновения — под трибунал. Идите.
В громадном и неуклюжем транспортном самолете "Г-2" летчики сидят открыто, как в лодке. Поэтому все, что делается на земле, с высоты трехсот метров видно хорошо. Подлетая к полевому аэродрому, сооруженному наспех возле передовой, увидел Грызлов полыхания взрывов, столбы дыма, а в воздухе, почти у самой земли, воздушную карусель. Пять фашистских истребителей гоняли "ишачка".
С земли уже махали Грызлову: давай, давай! Садись скорее! Снаряды на исходе, нужны патроны для пулеметов!
Не сел Грызлов. Стал разворачиваться, хотел уйти. Но один из "мессершмиттов" оторвался от строя, спикировал и скрылся где-то за хвостом, явно заходя в атаку. Тогда вне себя от ужаса Грызлов убрал обороты моторов и пошел на посадку куда глаза глядят. Трахнул колесами по деревенской уборной, сшиб, разнес в щепки древнюю бревенчатую хатенку, свалил амбар и запахал тяжелыми шасси картофельное поле… В конце пробега самолет завалился в болотистую балочку и, ткнувшись носом в обрыв, замер, нелепо подняв в дымное небо громадный алюминиевый хвост.
Кругом трещало, грохало и вставала столбами земля вперемешку с соломой. Не успел Грызлов выбраться из кабины, как перед ним, словно из-под земли, лейтенант с двумя кубарями в петличках. В темной от пота гимнастерке, с измазанными глиной локтями и коленками. Щеки ввалились, глаза, словно блюдечки, большие, круглые, сумасшедшие.
— Ага, летчики?! Сколько вас? Берите оружие. Надо выбивать фашистов вон там, возле балки. За мной… Уррра-а-а!..
Второй пилот, бортмеханик, радист кинулись вслед. В комбинезонах, в шлемах, с винтовками наперевес.
Откуда-то из-за плетней выбежали бойцы: не люди — тени! Черные от бессонницы и копоти. Рты разинуты, а крика не слыхать. Пробежали жидкой цепью, и вместе с ними откатился огненный вал, и уже бухало где-то за балкой.
Огляделся Грызлов — никого. Один. Экипаж ушел выбивать фашистов. Ну и ладно. Бросил в кусты винтовку, поправил шлем, очки, поддернул ремешок планшетки и пошел, держа направление на восток.
Сначала шел так, без всякой мысли, с единственной целью — добраться до своего аэродрома. Его почти не останавливали. Ясно же — сбитый летчик идет к своим, знакомая картина.
