Айнагуру хотелось как-то отличиться, выделиться, привлечь внимание Ральда, но чем он мог перед ним блеснуть? Случай, который их свёл, опять-таки доказал превосходство Ральда. Это было перед самым Затмением. Почему-то резко потеплело, и народу на катке поубавилось. Однако никто не думал, что лёд настолько ослаб. Айнагур проводил около замка чуть ли не всё свободное время. Он узнал, где окна покоев Ральда — как раз над тем маленьким катком, где в основном резвились дети. И Айнагур теперь почти каждый день катался под этими окнами в надежде увидеть своего кумира. В последнее время сыновья лимнарга совсем перестали бывать на катке. Кто-то сказал, что господа зачастили на охоту. Скоро Великая Ночь, а следовательно конец охотничьего сезона. Так что спешат насладиться своим любимым развлечением и про все остальные забыли. Айнагуру было ужасно обидно. Он как раз стал кататься достаточно хорошо и даже выучился прыгать, делая при этом оборот. Вот бы Ральд увидел! Может, как-нибудь выглянет в окно…
Едва ли не каждое утро, избегая укоризненных взглядов деда, Айнагур прикреплял к башмакам деревянные лезвия и мчался к Белому замку, как солдат, опаздывающий к смене караула. И катался, поглядывая на заветные окна, до тех пор, пока его не начинало шатать от усталости и голода. Возвращался он такой разбитый и угрюмый, что дед однажды спросил:
— Ну зачем ты всё время туда бегаешь? По-моему, тебе это не доставляет удовольствия.
Айнагур не знал, что ответить. Только злился. На себя, на деда, на Ральда. А на следующий день снова надевал деревянные лезвия и бежал к замку. Случай, который свёл его с Ральдом, едва не стоил ему жизни, но Айнагур всё равно был доволен. Правда, он так и не простил Ральду этот случай. Как, впрочем, и другое…
Всё произошло в мгновение ока. Только что он мчался, с каждым шагом набирая скорость, и вдруг — треск, обжигающий холод… Айнагур беспомощно хватался за лёд, чувствуя, как теряет силы, а лёд вокруг него всё ломался и крошился. Приятели растерянно топтались, не зная, как к нему подобраться, потому что прорубь увеличивалась на глазах. Лёд треснул сразу в нескольких местах, и вскоре это уже было отверстие площадью примерно в восемь-десять каптов1, посередине которого барахтался Айнагур. Перед его глазами уже поплыли радужные круги, как вдруг сверху метнулось что-то светлое и бултыхнулось в ледяную воду рядом с ним. Ральд! В следующее мгновение он уже левой рукой тянул Айнагура за собой, а правой отчаянно грёб, пробираясь среди ледяного крошева к мосту. Выбраться на лёд было невозможно — он тут же ломался под тяжестью их тел. У Айнагура до сих пор виднелись шрамы на виске и на запястье — поранился об острые ледяные осколки. У Ральда же после этого случая ни одного шрама не осталось, а ведь он был совершенно голый. Вот уж действительно — потомок богов.
