Гаранин не успевает ответить, отвечают за него. По-видимому, все стрельчихи вышли на связь!
— Нашла, Верка, о чем спрашивать! Конечно, холостой! Как улетят с материка, сразу холостыми становятся.
— А от Дуськи мужик ушел…пристроим стрелка Гаранина к Дуське?..
— Лучше — к Маньке! У нее сиськи богатые!..
— Что вы, девочки, кому нужна эта корова! Пристроим Серого к Бриджит Бардо! Бриджит замужем была девять раз, надо ее к четной юбилейной цифре подогнать.
— Но Бриджидиха не любит холостых!..
— Ну разболтались! — раздался властный голос начальницы караула. — Новый человек, а они сразу — женить!
Но хоть в голосе начальницы и ощущалась строгость, но напугать этот голос никого не мог.
— Так мы, товарищ начальник караула, кадры пытаемся к месту привязать. Он, если его не подженить, мигом лыжи навострит! Убежите от нас, дорогой товарищ Гаранин?
В трубке — сопение многих стрельчих. Все, охраняющие в эту минуту, объекты, жгуче интересна дальнейшая судьба Сергея Гаранина. Родственники сплошные!
— Я тут у вас временно, — ответил Сергей, — водителем обещали устроить.
В трубке — всеобщий вздох.
— Значит, только до зимника?
— Наверное, — неуверенно ответил Гаранин, — как только откроют зимнюю дорогу через тундру…Грудин, начальник автобазы, обещал пристроить.
— Ну, раз сам Грудин, то оно, конешно… Всегда так, только нам понравится мужчина… Но на Бриджидихе мы тебя все равно подженим!
— Согласен, — ответил Гаранин, — с меня бутыльброт!
Гаранин и сам был мастером подначек, но сейчас, под утро и под давлением в мочевом пузыре, не хотелось чесать языком, и он официально обратился к начальнику караула:
— Товарищ начальник! А спуститься вниз и походить по объекту можно?
— Разрешается! — ответила начальник. — По мере накопленной надобности.
И снова голос, окрашенный наивностью и скрытой иронии, посоветовал:
— Не надо спускаться: песец — зверь хищный, еще чего-нибудь дорогое для нас откусит… Там в углу ведерко стоит, в него и разряжайся. А утром вынесешь, — это товар по смене не передается…
Гаранин положил трубку. Спустился. Окропил белый снег желтыми точками, спугнув при этом, мышей. Поднялся по стонущей от мороза и стреляющей лестнице. А, когда под самое-самое утро поднял телефонную трубку, о нем уже не вспоминали. Шли самые что ни есть, обыкновенные толковища:
— Пятьдесят человек открытки получили на ковры.
— Большие ковры?
— На всю стену!
— Это хорошо, маленьких уже и девать некуда!
— Ой, девочки, а в «Овощи» привезли яблоки китайского происхождения. С запахом яблок! Сумка вся яблочнывм духом пропиталась.
