Человек этот был молодым парнем лет двадцати трех — двадцати четырех, одетым как касотский офицер немаленького достатка. Одежда на нем была весьма добротной, на поясе поблескивали серебряные бляхи. У молодого человека были рыжеватые волосы до плеч и глубоко посаженные желтые глаза; на щеках золотилась щетина. Он смотрел прямо на склонившегося над ним Пса, и на лице его не было ни страха, ни даже удивления.
— Сейчас я уберу руку, — прошептал наинец на всеобщем, — и ты будешь хранить молчание. Иначе умрешь. Понял? Если понял, закрой глаза.
Золотистые глаза закрылись и открылись; Пес медленно снял руку с его лица и выпрямился, по-прежнему удерживая клинок в опасной близости от горла касотца.
— Джули, найди что-нибудь, чтобы связать ему руки и заткнуть рот, — велел он, не оборачиваясь.
Порывшись в груде барахла, Джулия отыскала подходящий кожаный пояс и какой-то весьма нарядный платок — явно женский — который годился на роль кляпа. Пес и его пленник, между тем, играли в гляделки.
— Ты даже не спрашиваешь, кто я такой, — едва слышно проговорил касотец.
— А мне не надо спрашивать, — огрызнулся Пес, против ожиданий Джулии, даже снизошедший до ответа. — Я знаю, кто ты.
Джулия удивилась вместе с касотцем. Это еще что такое?
— Знаешь? Удивительно. Где мы сталкивались? Мне ведь твое лицо кажется знакомым…
— Заткнись. Джулия, что ты там возишься? Давай сюда тряпку.
Он запихнул расписной платок в рот пленнику, после чего бесцеремонно скинул его с койки и скрутил за спиной руки. Джулия смотрела на него, хлопая глазами, и ничего не понимала. Кто такой этот офицер?
— Последи за ним, — Пес грубо толкнул пленника к Джулии, так что тот не удержался на ногах и упал рядом с ней на колени. Она сгребла его за шиворот и удержала в таком положении.
Пес огляделся. Взгляд его упал на лежащего неподвижно человека, оглушенного Джулией; и не успела та и слова сказать, как он стремительно вскинул меч и одним движением безошибочно вонзил его в сердце. Пленник вздрогнул и вскинул на него глаза; Джулия едва сдержала проклятие. Убить бесчувственного человека! Это уже слишком…
— Что дальше? — спросила она сквозь зубы.
— Подожди, — наинец, небрежно обтерев клинок о подвернувшийся под руку плед, озирался по сторонам, словно что-то искал. — Здесь должны быть бумаги, — обратился он к пленнику. — Императорские приказы, карты, донесения. Где они?
Касотец пожал плечами и покачал головой.
Пес выругался и вдруг резко повернул голову. Джулия встревожено прислушалась. В отдалении раздавались какие-то крики. В тот же момент в разодранный полог просунулась голова Дитриха.
