Свою историю она рассказала беззаботно и даже с вызовом, что только укрепило уважение, которое я к ней начал испытывать, но при этом я не забывал и о цели моего присутствия в доме Зары.
— Из поведанного тобой, о Зара, станом богине подобная, мне нетрудно заключить, что и тебя саму что-то связывало с богачом Эпулоном.
— Не стоит забывать, — ответила она, — что в таком маленьком городе все рано или поздно становится известно, и в первую очередь каждый шаг богачей, по этому ни для кого не секрет, что богачу Эпулону случалось посещать меня. Но это вовсе не означает, будто я знаю, кто его убил. Я никого не подозреваю, а следовательно, ни с кого и не снимаю своих подозрений, даже с плотника Иосифа.
— А сам Эпулон, с которым ты, выходит, довольно часто имела дело, не говорил ли незадолго до смерти чего-либо достойного упоминания? Не называл имени своего врага? Не делился тем, что его тревожит? Не намекал на внезапную перемену планов? Не сообщал о какой-нибудь неожиданной встрече либо ссоре?
— Слишком много вопросов, Помпоний, — засмеялась Зара-самаритянка, станом богине подобная.
— Я готов повторить их поочередно.
— Не стоит труда. Эпулон имел обыкновение делиться со мною своими тревогами, связанными и с делами и с людьми, потому я могу тебя заверить, что в последние дни никаких перемен не случилось.
— А что его обычно тревожило? Ведь, как я успел понять, дела его шли лучше некуда.
— Ив самом деле: богатства его росли день ото дня, и капризная Фортуна ни разу не отвернулась от него.
— А люди?
— Ни для кого не были тайной частые ссоры между Эпулоном и его сыном, юным Матфеем.
— Но ведь я чужестранец, и для меня здесь все является тайной. Скажи мне, о Зара, во всем богине подобная, какова же причина этих размолвок, если тебе она известна.
Тут в комнату вошли дети и сели за стол. Зара, стоявшая у очага, ответила, понизив голос:
— Матфей тратил много денег из семейной казны. Но он — единственный сын Эпулона, и потому отец никогда не упрекал его и не приказывал вести себя бережливее. Эпулон объяснял мотовство Матфея свойственными молодости безрассудством и легкомыслием и полагал, что сын тратит деньги в спорах об заклад, на одежду, благовония, лошадей и женщин.
— Пока не обнаружил, что это не так…
— Да.
— Совсем недавно я видел, как ловко Матфей скакал на прекрасном коне. Но, может быть, его не привлекают женщины? Может быть, он предпочитает мальчиков с круглыми ягодицами?
— Нет, юный Матфей никогда не был замечен в подобных грехах. Деньги, которые он тратил без всякой меры, шли, к сожалению, совсем на другие цели.
