— Неправда, люди должны приходить одетыми как полагается. Это сами японцы виноваты, что европейцы приходят в таких костюмах. И потом такой хороший танцор, как Хама-сан, может себе все позволить, а Дзёдзи-сан должен быть одет прилично!
Музыка на время умолкла. Раздались бурные аплодисменты. Оркестр перестал играть, но энтузиасты, хотевшие продолжать танцы, свистели и топали ногами, требуя продолжения. Снова заиграла музыка, и опять закружился поток танцоров. Так повторялось несколько раз, но, в конце концов, сколько ни кричали, музыка смолкла. Мужчины вместе со своими партнершами вернулись к столикам.
Хамада и Матян, с Кирако и девушкой в розовом, направились к столу, усадили своих дам и, извинившись перед ними, подошли к нам.
— Добрый вечер! Рад вас видеть, — сказал мне Хамада.
— Отчего же ты не танцуешь? — своим обычным фамильярным тоном спросил Матян, стоя позади Наоми и оглядывая сверху вниз ее ослепительный наряд. — Если ты свободна, я приглашаю тебя на следующий танец.
— Нет, Матян плохо танцует!
— Не говори глупости, я хоть и не платил денег за ученье, а танцую отлично! — Он рассмеялся, раздувая ноздри широкого, плоского носа. — Это оттого, что я от природы способный.
— Не зазнавайся! Когда ты танцуешь с этой особой в розовом платье, смотреть тошно!
Странное дело, когда Наоми обращалась к этому человеку, она сразу начинала употреблять несвойственные женщинам выражения.
— В самом деле? — Матян втянул голову в плечи и почесал подбородок. Затем бросил взгляд на сидевшую поодаль за столиком девушку в розовом. — В нахальстве я с кем угодно потягаюсь, но перед ней я пасую. Явиться сюда в европейском платье!
— Настоящая обезьяна!
— Обезьяна?… — Матян расхохотался. — Хорошо сказано! И впрямь обезьяна!
— Вот как? Так ведь ты ее сам сюда привел! Нет, право, Матян, надо быть поразборчивей… Она хочет походить на иностранку, но с ее физиономией ничего у нее не выйдет… Как бы сильно она ни мазалась, — она японка… да, самая обыкновенная японка!
— Одним словом, напрасные усилия, да?
— Да, уж, действительно, напрасные усилия обезьяны!..
Наоми рассмеялась.
— Кто похож на иностранца, тот и в японском платье будет похож! Короче говоря, как ты, Наоми!
Наоми, горделиво вскинув голову, радостно рассмеялась;
— Да, я похожа на полукровку!
— Кумагай-кун, — сказал Хамада (так он называл Матяна, видимо стесняясь меня и нервничая), — ты, кажется, еще не знаком с Кавай-саном?
— Нет, в лицо-то я его знаю и часто видел, но… — И Матян, названный «Кумагаем», по-прежнему стоя за стулом Наоми, бросил на меня недружелюбный взгляд.
