— Я думал, змеи откладывают яйца.
— Ваши змеи, может, и откладывают. А это даже не змея. Это псероконтус с Азима. Вон они! Обходи слева!
Андрей изловчился и накрыл ведром сразу трех детенышей.
— Они плохо соображают, но быстро ползают и могут доставить кучу неприятностей.
Семенов нашел глазами сапог, от которого остался только каблук и кусок подкладки, и присвистнул.
Второй пилот действовал ловко: накрывал змеек ведром, делал хитрое движение, словно подсекал рыбу на рыбалке, и огненные твари оказывались внутри, а спустя мгновение — в металлическом чане. У Андрея так ловко не получалось, но он умудрился поймать не меньше десятка, когда «серый» тяжело опустился на перевернутое ведро и вытер тыльной стороной ладони лоб.
Угроза пожара была устранена, детеныши огненной змеи изолированы.
— Нужно тут все пеной залить, — выдохнул инопланетянин. — Не пойму, почему Грог не откликнулся? Двери ведь он закрыл, значит, знал о происходящем.
— Нас помирить хотел, — догадался Андрей. — Прости, что напугал тебя в первый день и не извинился.
— Прощаю. Ты наверняка тоже испугался. Утром. Я ведь знаю, что у вас, землян, о нас говорят, — «серый» неловко улыбнулся безгубым ртом. — Извини. У нас и правда проблемы с размножением, но уверяю тебя, чужие детородные органы нам без надобности.
Семенов улыбнулся и протянул второму пилоту руки.
— Андрей, — представился он. — Очень приятно познакомиться.
Глава 11. Расчеты и просчеты
С тех пор, как Андрей помирился с Илорэль и «серым», корабельные будни стали намного приятнее.
Во-первых, за ужином девушка не смотрела исключительно в тарелку, а принимала участие в разговоре. А так как ужин считался "священным временем", и на него собирались все члены экипажа, это гарантировало присутствие за столом прекрасной блондинки. Завтрака как такового не существовало, хоть Кокуш и считал его важнее обеда и ужина вместе взятых и сильно ругался на корабельные порядки, а обедали все в разное время и, случалось, в разных местах. Ужин оказывался чуть ли не единственным часом, когда Семенов мог увидеть дочь капитана и даже перемолвиться с ней парой слов — больше его никто не кусал и предлога обратиться к целительнице не находилось.
Во-вторых, теперь за ужином царила действительно домашняя атмосфера. Андрей все еще считался новичком, но уже стал своим. О'рдрин относился к нему, как к гостю, «серый» как к лучшему другу, а Кокуш — как наседка относится к цыпленку. Семенову доставались самые сладкие кусочки, и он шутил, что в один прекрасный день растолстеет и перестанет пролезать в двери. Кок громко смеялся, шлепал себя по внушительному пузу и уверял, что живот ничуть не мешает активной жизни.
