Раз в году мы брали двенадцать небольших листочков бумаги (по количеству месяцев в году) и писали на них слова: «радость», «увлекательное приключение», «любовь», «горе» и т. д. Клали эти листочки на ночь под подушку, а утром наугад доставали один из них. Это было главное событие года. Знаете, это гадание всегда сбывалось. Моя мама смеялась над нами и недоумевала, что может быть общего у взрослой женщины и маленькой девчонки. Она никогда не понимала меня, да и теперь ей с трудом верится, что я действительно многое могу, что есть во мне кое-что посильнее, чем просто хорошо развитая интуиция и, скажем, банальный жизненный опыт. Я не переубеждаю ее, хотя последнее время мамин скептицизм заметно пошатнулся.
Книг по магии, гаданиям, астрологии в то время было не достать. Впрочем, не было в газетах и рекламных объявлений магов и колдунов. Все знания я собирала по крупицам, учась у разных людей, а потом не раз и не два проверяла на себе. Однако получению самых важных магических рецептов я обязана своей бабушке Анне. Это мачеха моего отца, вышедшая за деда замуж в двадцатом году. Оба вдовцы, оба молодые и красивые, они жили дружно и ладно. Единственным недостатком деда была непреодолимая тяга к женщинам, причем практически к любым. Бабуля рассказывала мне, как дважды привозила его домой в Москву. Один раз из Казахстана, другой-из Хабаровска. И оба раза она находила его в компании других вдовиц, совершенно счастливым и забывшем о доме, о сыне, о молодой жене… Помню, смеясь, она вспоминала свой вояж в Хабаровск. Дед был, как бы сейчас сказали, коммерческим директором тарного заводика и часто уезжал по делам в командировки. Вот и в тот раз путь ему предстоял неблизкий-в Хабаровск. Ждет его бабка неделю, вторую, третью, четвертую… Ни слуху, как говорится, ни духу. А она на подъем легкая, собралась и поехала. Как уж его там нашла, сама не может объяснить. Говорит, родной дух почувствовала. Но так или иначе, а нашла. Добротный купеческий дом, веранда, а на ней сидят дед и толстуха необъятных размеров и чай из самовара хлещут да друг дружку обнимают. Потемнело в глазах у бабки, но стерпела боль жгучую. А дед молча встал, виновато отвел глаза, поклонился своей любовнице и за бабулей пошел. Вот тогда она и решила-хватит, натерпелась! Пора привораживать, а то всю жизнь так и прокатаешься по России-матушке в поисках загулявшего мужика. Решила-сделала. И никогда об этом не пожалела. Дед стал шелковым, на других заглядываться перестал, бабулю любил до конца дней своих, а прожил он до семидесяти пяти лет. Бабушка пережила его на три года.
