Белый Шанхай | страница 43

Каждую ночь Иржи закрывал глаза и представлял, как спит она там, в соседней комнате, поджав коленки, словно девочка. Он входит, кладет ей руку на горло – чтоб не дернулась. Победить, сломать, а потом бросить бездыханной и скрыться. Пусть назавтра китайская горничная войдет, завизжит, пусть вызовет полицию и репортеров. Иржи Лабуда будет далеко. Вечером купит газету, прочитает жуткий заголовок и усмехнется.

Рука с пальцами в гипсе, от руки без пальцев толку нет. Ни от чего нет толку.

Нина специально его дразнила, точно так же, как фрау Штиц, строгая и великолепная, как шпиль на соборе Святого Вита. Фрау учила его музыке: сладко дышала в ухо, показывая, как держать смычок. Обмирая, Иржи считал дни, когда она снова придет, накричит на него, а потом будет сжимать его кулак в своей сухой, в серебряных кольцах руке.

Нина ушла, лифт с гулом укатил вниз. Иржи захлопнул дверь.

Вечер провел, перебирая Нинино белье. Гладил шелковую внутренность камисолей, расправлял ленты на сорочках и подносил к лицу нежно пахнущие панталоны. При малейшем шорохе в коридоре сердце его вздрагивало, и он в панике рассовывал все назад по ящикам, мучительно стараясь вспомнить, что где лежало.

В тот день, 16 марта 1920 года, папа Бенедикт XV причислил Жанну д’Арк к лику святых; в электротеатре «Париж» показывали «Удовольствия дня» с Чарли Чаплином; Тамара Олман шла мимо магазина «Подарки».

Лестница, забытая мойщиком витрин, упала и ударила ее по спине. Тамару отвезли в больницу, потом домой, в нарядный особняк с флюгером-дельфином. Доктор сказал посеревшему Тони, что его жена больше не сможет ходить.

Удачливый адвокат в Шанхае имеет возможности. Тони Олман, как добычу, приносил Тамаре все, что ее забавляло: цветы, сплетни, гостей. Жена его была умницей: она продолжала смеяться и красить губы.

Обеденный стол теперь накрывали в ее спальне. Сюда же перевезли рояль и диваны. К великому ужасу архитектора, Тони велел сломать восточную стену и вставить на ее место раздвижные стеклянные панели. Когда их раскрывали, Тамара попадала в сад.

Так и стоял дом с дельфином – с нелепой дыркой в подбрюшье.

Узнав о русских беженцах, Тамара сказала:

– Хотелось бы мне на них посмотреть.

Больше она к этой теме не возвращалась. Но Тони никогда не забывал о ее желаниях. Двенадцать лет назад он поклялся ей в этом.

– Какая она? – спросила Тамара, когда муж пообещал ей Нину.

Он описал женщину, которую привел к нему Лемуан. Рассказал, как она сидела на краешке стула и, пока говорила, переплетала пальцы цепочкой от сумки. Потом на коже остались следы.