Век перемен сместил нашу линейную метафизическую ориентацию — мы попали в броуновское движение вне-исторического существования. В густом, непрозрачном “супе”, где слиплись причины со следствиями, старая концепция личности перестает работать. Тут нужна не сильная индивидуальность, умевшая приспосабливать под себя окружающий мир, а мягкая протеичная личность, умеющая к нему приспосабливаться.
Твердое слишком хрупко — оно легко ломается, если его сгибать слишком часто. Не камень, а вода. Не мол, а пробка. Волны ведь можно резать, а можно на них качаться.
Такую “текучую” личность Запад может найти опять-таки на Востоке, где к нашему “я” относились с большим смирением или трезвостью.
Даосский афоризм из книги “Гуань инь-цзы” гласит: “Мои мысли меняются с каждым днем, движет же ими не мое “я”, а судьба” [98].
Восточная мудрость учит сочетать череду “я” с вечными переменами Вселенной. Твердая, неподвижная, принципиальная личность не попадает в ногу с миром, но, научившись меняться в одном ритме с его колебаниями, мы вовсе перестаем замечать движения.
Опять “Гуань инь-цзы”: “Ногти отрастают, волосы ста-
218
новятся длиннее. Естественный рост вещей нельзя остановить ни на миг. Мудрый доверяет переменам, чтобы пребывать в неизменном” [99].
Обнаружив противоречивость, изменчивость и непостоянство собственного “я”, мы не только растеряны, но и захвачены открытием.
Усложнение окружающей жизни усложняет и нашу концепцию личности. Интуитивно ощущая, что в меняющемся мире постоянство из добродетели стало обузой, мы приветствуем все, что дестабилизирует и расщепляет наше “я”. Любой — а в случае наркотиков и огромной — ценой мы пытаемся выйти за пределы себя.
Если в гордом XIX веке главным считалось стать самим собой, то сегодня важнее умение быть другим. Поэтому мы осваиваем искусство конструирования (лучше сказать — выращивания) альтернативных, игровых личностей.
В 1994 году “Нью-Йорк таймc мэгэзин” устроил на своих страницах диспут между лучшими дизайнерами мира о тенденциях современной моды [100]. Но затея не удалась, так как выяснилось, что им не о чем спорить: сегодня всё в моде. Мода стала всеобъемлющей, а значит, в нее нельзя не попасть. В ней ценится не стиль, а эклектика, не вкус, а беспринципность, не самовыражение, а утонченный обман. Вместо того чтобы маскировать наши недостатки, подчеркивать достоинства и выражать дух эпохи, мода учится расщеплять индивидуальность, создавая фантомные личности.
