Минут через десять Лена с Вовчиком оделись, распрощались с хозяевами и ушли. Вовчик болтал без умолку, рассказывая о своем новом друге Степе.
* * *
– Ну? – спросил Равиль.
– Ребятам отбой. Остальное потом, – сказала Лена, легонько кивнув в сторону Вовчика.
Мальчик принялся рассказывать дяде Равилю о том, как играл со Степой, какой у того классный компьютер и сколько игрушек. Равиль с Леной поддакивали, то и дело обмениваясь многозначительными взглядами.
Когда они выезжали со двора, Татарин дал условный сигнал ребятам в «девятке»; при выезде на Наличную – парням в «БМВ». Те тронулись с места.
Вовчик по-прежнему болтал без умолку. Когда они подъехали к дому, Лена повернулась к Равилю и, украдкой подмигнув ему, предложила зайти попить чайку.
Они вылезли из машины, Равиль поставил ее на сигнализацию, и вся компания поднялась на восьмой этаж.
Тетя Люся весь вечер или читала, или смотрела телевизор. Вовчик принялся и ей рассказывать, как ему понравилось у Степы. Лена увела Равиля на кухню.
Кильдеев опустился на табуретку. Лена поставила на плиту чайник и достала чашки, варенье и печенье. Татарин вопросительно посмотрел на нее.
Во-первых, Лена была уверена, что сама Вера ни в чем не замешана. Она казалась слишком искренней и непосредственной. Но…
– Не люблю я эти «но», – проворчал Равиль.
– Я тоже, но тем не менее… Наш друг Окорок – один из ее бывших мужей…
– Что?! – воскликнул Равиль.
– Он на платформе дал ей понять, чтобы она скрывала их знакомство. Вера уже собиралась заорать на весь Московский вокзал, но он ее опередил. Она вначале сама не поняла, чего он боялся, а потом решила, что из-за ментов: чтобы поменьше всех дергали. Может, так оно и есть. Может, не так.
Равиль сообщил, что Окорок не говорил Туману о Вере. Как это понимать?
– Вот именно, – кивнула Лена. – Если бы там какая одноразовая партнерша – ладно бы, но про бывшую жену он должен был сказать шефу. Вчера вечером он ей звонил, расспрашивал про меня и про все, что ей известно об этом деле.
– А оно становится все интереснее и интереснее, – заметил Равиль.
Закипел чайник. Лена встала, опустила в чашки пакетики и залила крутым кипятком. Кильдеев положил себе варенья прямо в чай. Потом взял печенье, медленно прожевал и отхлебнул чаю.
– Это еще не все, – продолжала Лена. – Вера предложила мне как-нибудь у нее собраться – всем вместе: она, я, Окорок и Сергей Куприянов. Не знаю, откуда у нее появилась такая мысль, но подозреваю, что ее заложил Окорок. Кем был Жировецкий, она не знает, даже фамилию точно не помнит, она его Жириновским величала для простоты. Но…
