Ему не удалось спасти никого. Это значит, что у него не будет преемника. Никто не прийдет, чтобы спасти следующие жертвы тридцать шесть лет спустя. К концу следующего цикла ему будет уже за восемьдесят, если только он доживет. Что же, можно будет написать мемуары, чтобы предупредить, чтобы дать людям знать... Но никто не поверит; в лучшем случае примут за фантастику, в худшем - за бред старого маразматика. А можно и попробовать ещё раз. Это будет ненапрасная смерть.
Их крики. Он просчитался. Он не знал, что эти создания могут так кричать. Из её уха стекала струйка крови - конечно, девушка не выдержала и отпустила руки. Но тогда у твари оставалось лишь несколько последних секунд.
Он ощутил прикосновение руки к своему плечу и резко обернулся. Парень с раздробленным носом стоял рядом и что-то беззвучно говорил. Его губы шевелились, руки размахивали и дергалась какая-то жилка на щеке. Ну слава богу, один остался жив.
Старик показал на свои уши: я ничего не слышу. Тогда пойдем, - показал парень знаками и они пошли, не оборачиваясь.
...Никто не знает, откуда это пришло и куда идет, как никто не знает, откуда приходит ветер, откуда приходят сны, куда уходят души и почему так красивы розы в росе. Никто не знает зачем оно здесь, как никто не знает, зачем мы строим для себя кошмары, клетки и города. Никто не знает как одолеть это, потому что никто не знает как увидеть это и увидев, остаться зрячим. Никто не знает...
ДИСКО-ЖИЗНЬ
Ему просто не повезло. Он же всегда был хорошим. Всегда был послушным. Он никогда не нарушал воспитательных запретов, даже самых нелепых, а также никогда не нарушал режим, не отлынивал от обязательного общественно-полезного труда, сдавал донорскую кровь и двенадцать раз в год проходил обязательный медосмотр. Все было в порядке, до тех пор, пока не пришла эта мысль. Та проклятая мысль. Мысль о диско-жизни.
Детям до двадцати четырех лет диско-жизни, разумеется, запрещены. Да и тем, кто постарше, они не рекомендуются. Если кто-нибудь всерьез увлечется диско-жизнями, то его станут принудительно лечить, какого бы возраста он ни был. Диско-жизни, вообщем-то, не лучше и не хуже любого другого слабого наркотика: они умеренно вредны, если ими пользоваться понемножку, но они разрушают твое тело и мозг, если ты по-настоящему входишь во вкус. Лучше не пробовать ни разу.
Но Петя все-таки попробовал. Он и сам не знает, как это получилось. Просто по дороге в колледж он встретил немого старика; старик подозвал его ладонью и уже по тому, как старик смотрел - куда-то в сторону и вниз, при этом криво и противно улыбаясь - было понятно, что ничего хорошего тот не предложит. Старик вытащил несколько обложек от диско-жизней и показал на пальцах цену. Цена оказалась вполне доступной. Старик предлагал две-три эротические жизни, штук пять приключенческих и одну совсем старую, со стертым названием. И Петя, который никогда и ничего не нарушал в своей жизни, купил старую. Просто все произошло так быстро, что он не успел подумать.
