Мальчишки бросились вдоль тополей, найдя лазейку в за-боре, юркнули в нее, выглянули... За ними никто не бежал. Там, под шелковицей, кричали все разом и так махали рука-ми, словно дрались.
- От мы им дали, так дали! Будут теперь нас знать, богатеи чертовые! отдышавшись, сказал Гришка. - Молодцы хлопцы! Так им и надо.
Наблюдая за всем, что происходит на выгоне, присели около забора, дальше бежать они побоялись: в глубине двора белела хата с растворенными настежь окнами.
Солнце еще высоко не поднялось, а пекло уже нещадно. Воздух накалился, уплотнился - дышалось трудно.
- Дождь, мабудь, к вечеру соберется, - отирая пот со лба, сказал Гришка.
Тень от тополей укорачивалась - люди пятились вместе с ней, и вскоре возле деревьев сгрудились все.
Под шелковицей страсти улеглись. Мальчишки посидели-посидели, осмелев, выбрались со двора, прячась, пошли вдоль забора к шелковице, где, по словам Гришки, рос развесистый тополь, с которого им будет все видно.
Дерево оказалось и вправду хорошим. Взобравшись повыше, мальчишки уселись на его толстых и гладких ветвях. Сверху, как на ладони, видно и атамана с его свитой, и коновязь посредине круга, и финиш скачек напротив шелковицы.
Удобное место!
У коновязи лошадям было тесно. Их уже держали на поводе. Мужчины ходили между конями, хлопали их по крупам, ощупывали грудь, ноги, заглядывали в зубы и между собой разговаривали так громко, что голоса слышали даже мальчишки.
А внизу, под деревьями, - гул.
Чувствовался праздник, ожидание развлечения, зрелища. И одновременно напряженность!.. Тревога закрадывалась Кольке в сердце: уж больно как-то настороженно стояли товарищи Гаврилы Охримовича. И как мало ведь их!..
Все - не здесь, а там, на окраине хутора, помогают сейчас перебираться женщинам и детям в плавни.
Тронулся в путь, вероятно, со своими людьми и Василий Павлович...
Колька оглядел круг. Почти рядом с финишем путь перегораживали камышовые заборы, рвы, насыпи - препятствия. Огибая выгон, шла гладкая вытоптанная дорога. А после финиша наискось круг прорезали две дорожки, огороженные лозами. Лозу срубить должны те, кто победит на скачках.
- Хороший у твоего отца конь?-спросил Колька у Гришки. На выгон они так спешили, что не успели даже забежать в сарайчик позади хаты, где стоял конь Гаврилы Охримовича.
Гришка передернул плечами.
- Та ничего вроде... Дерноватый только малость. Его на хронте перепужали. Он ранетый был. От такая на груди рана! - Гришка соединил обе ладони вместе.-Та вон он, вон! - и принялся показывать на коновязь. - Черный! Его Депом зовут, нам его железнодорожники оставили. Видите? На худую собаку похожий, с которой на лису охотятся.
