Вот еще что… у девчонки аномальная силища… когда она меня прижала. Я не мог, буквально, не вздохнуть, ни… а она говорила совершенно нормальным голосом…
А ведь когда, я… Мы с ней…, я не чувствовал никакой силы. Обычная девчонка — ручки-ниточки… только страсть, как будто год не трахалась. Сложно в это поверить? Да сложно. Я и не верю. То, что произошло сегодня со мной, какой-то, невероятный глюк. Ошибка природы. И вообще… мы столько разговаривали, а она умудрилась про себя почти ничего не рассказать. Но это не важно… Все, что я хочу — это еще раз ее увидеть, еще раз поболтать с ней о всякой ерунде, еще раз заняться с ней любовью… И в тоже время, я всем своим жизненным опытом понимаю, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. По-моему, я начал повторяться. Ну вот, мысли иссякли… лягу-ка на диван, малость подумаю…
Это все дети, что я хотел вам сказать!»
Никита взбил подушки, и улегся. Повернулся на бок и почувствовал, как заныло с правой стороны — там, где его сжали руки Милы. Последняя его мысль, перед тем как уснуть, была: «О такой женщине я мечтал всю жизнь. Но явно что-то здесь, не так!».
21 июля. Вторник.
Никите часто снился неприятный сон. То есть начинался-то он замечательно. Полеты во сне. Это очень приятно парить над землей, над лесом, над домами… Даже над высоковольтной линией приятно парить. Однако потом, летные способности внезапно начинали убывать. Полет становился все ниже и ниже, а то и вовсе превращался в затяжные прыжки. Оттолкнешься от земли и летишь с полминуты, потом опять… И, как назло, в этот момент Никиту начинали ловить… Какие-то странные изменяющиеся существа — то ли люди, то ли звери. Пытались схватить за ноги, укусить или ткнуть ножом… заточкой. Иногда от них удавалось вырваться и улететь, запрыгнуть из последних сил куда-нибудь на дерево или на крышу дома, а иногда не удавалось… Тогда Никита просыпался с ощущением тревоги, с учащенным сердцебиением и испариной на лбу.
В этот раз, плохого финала не случилось. Он еще парил высоко, когда телефонная трель выдернула его из сна. Никита сорвался с дивана и опрометью кинулся в коридор, еще слабо соображая, что делает. Схватил трубку телефона. Но это была не Мила. Какая-то пожилая тетка, ошиблась номером и спрашивала женскую консультацию. Ему все время звонили, почему-то по утрам, именно пожилые тетки, и спрашивали эту консультацию. Наверное, телефонные номера с утра все похожи друг на друга. Буркнув, что это квартира, Никита нахлобучил трубку на аппарат и поплелся в туалет. Умылся, почистил зубы и как раз вышел из ванной, когда позвонила Мила. Голос ее был бодр, будто и не уезжала она вчера (верней уже сегодня) от Никиты в три часа ночи.
