Дел у нее по горло. Она исчезает под лестницей. Мы с Дютертром смотрим на улицу. На грузовиках, легковых автомобилях, телегах, в шарабанах громоздятся вперемежку дети, матрацы и кухонная утварь.
Особенно жалкими выглядят старые автомобили. Крепкая лошадь между оглоблями телеги производит впечатление чего-то надежного. Лошадь не требует запасных частей. Чтобы починить телегу, довольно и трех гвоздей. Но вся эта рухлядь механической эры! Эти поршни, клапаны, магнето и шестеренки, — долго ли они будут действовать?
— …Капитан… не поможете ли?
— Охотно. Чем могу служить?
— Выведите машину из сарая…
Я смотрю на нее с изумлением.
— Вы… вы не умеете водить машину?
— Ничего, на дороге справлюсь… там полегче будет…
С ней еще невестка и семеро ребятишек.
На дороге! Там она будет ползти по двадцать километров в день, через каждые двести метров останавливая машину! Через каждые двести метров в безнадежной неразберихе дорожных заторов ей придется тормозить, выключать мотор, выжимать сцепление, включать его, то и дело менять скорость. Она переломает все! А бензин, которого у нее не хватит! А масло! И вода, про которую она забудет!
— Смотрите, вода! Радиатор у вас течет, как худое ведро!
— Что же делать! Машина не новая…
— В пути-то пробудете не меньше недели… Справитесь ли?
— Сама не знаю…
Не проехав и десяти километров, она уже раза три врежется в другие машины, заклинит сцепление, проколет баллоны. Тогда она, ее невестка и семеро ребятишек, столкнувшись с непосильными трудностями, вовсе откажутся что-либо предпринимать, сядут у обочины дороги в ожидании пастуха. Но пастухи…
Пастухи… Просто удивительно, до чего же их не хватает! Мы с Дютертром наблюдали, как ведут себя овцы без пастуха. Они уходят под оглушительный грохот механизмов. Три тысячи поршней. Шесть тысяч клапанов. Все это скрипит, скрежещет, стучит. В некоторых радиаторах кипит вода. Вот так, напрягаясь изо всех сил, трогается в путь этот обреченный караван. Караван без запасных частей, без шин, без горючего, без механиков. Какое безумие!
— А нельзя вам остаться дома?
— О, мы рады бы остаться!
— Тогда зачем же уезжать?
— Нам велели…
— Кто вам велел?
— Мэр…
Опять этот мэр.
— Еще бы! Все мы рады бы остаться!
И это верно. Здесь не чувствуется никакой паники, здесь царит атмосфера слепой покорности. Пользуясь этим, мы с Дютертром пытаемся образумить некоторых:
— Выгрузили бы вы лучше все это. Тогда хоть воду будете пить из своих колодцев…
— Ну ясно, так было бы лучше!..
