. В самом деле!
Аглая. Тише вы! (Прислушивается к чему-то.) А когда они обычно налетают, Петровна?
Петровна(очнувшись, испуганно). Чего? Кто? Ты о чем?!!
Аглая. Ну, когда они обычно приходят покушаться? До обеда или же, напротив, сразу после него?
Лизка(мечтательно, нарушив растерянное молчание Петровны). Зеркало бы сюда!..
Петровна. Дожили! Уже простого зеркала сотворить не можете! А скоро видать и совсем!..
Аглая. Что?
Петровна. Да исчезнете к черту! И из памяти выветритесь. Как и не были никогда! Не смущали мир вымыслом! Не кружили мечтой! От пионерчиков что осталось?
Лизка. Барабанные палочки!
Аглая(перечисляет). Четырнадцать простыней, дюжина подушек, удочки, тапочки, утюги… Песни остались! (Неожиданно громко запевает, ждет ответа, прислушиваясь.)
Петровна(значительно переглянувшись с Лизкой). А с вас и этого не будет! Вон, третьего дня…
Лизка(тонко). В чотьверг?
Петровна. В четверг, в четверг, родимый… Просыпаюсь утром нет руки!
Аглая. Как это?
Петровна. Запросто!
Лизка. Напрочь, что ли?
Петровна. Снесло, как не было! (Демонстрирует волшебное исчезновение руки.) Причем, что интересно, правой не стало. Не левой, а именно другой! Ну, руку-то, положим, я всегда на место вернуть смогу… (Возвращает руку на место.) А вот насчет вас не знаю. Не уверена! Истаете, как дикторы!
Лизка. То есть, что?.. Этого… Этого… Этого… Ничего не будет, что ли? Совсем?
Петровна. Начисто!
Аглая. Давай, Лизка, творить зеркало?!
Лизка. Погоди. А как они все сразу исчезли, пионерчики-то бедные эти?
Петровна. Да я уже раз десять тебе эту историю сказывала!
Лизка. А ты еще и в одиннадцатый скажи. Трудно тебе, что ли? Послушать хочется. Делать-то больше что? Ты ведь хорошо сказываешь, жалостно, страшно так!
Петровна. Ну, слушай, Лизка… Ты тогда фольклорным гриппом хворала, с пионерчиками лежала в лизарете…
Лизка. Ну, это я и сама помню!
Петровна. А раз помнишь, то должна знать, что мы не как-нибудь, а однажды в пору нелюбви, в скучные бесприютные времена, увязались втроем с бригадой сказочных артистов в этот лагерь. Да так тут и остались. Поварихами служили, в моечной-прачечной… (Будто готовясь к какому-то интервью.) К вожатству, правда, нас не подпускали по причине идеологической. Что делали в пионерчиковом лагере? Да жили! Причем превесело так!! А почему остались, когда те вдруг исчезли? И куда исчезли? Тут уже целая история стряслась… Как-то проснулись утром нет пионерчиков! Еще вчера вечером были полнехонек лагерь, шумели, как полоумные, по кроватям прыгали тихий ужас! А утром глядь нет никого! И вожатых, что характерно, ни единого! Сам директор лагеря куда-то пропал вместе с главным вожатым-женщиной! Мы долго думали: эти-то куда попрятались? Может, пока пионерчики не видят, на залив купаться почапали? Мы на залив. Ан и там никого нет! Один восьминос в воде светится. Так где же они, родимые? И нет в столовке, котлы пустые, и за котлами тоже никого. Нигде. Так и пропали навсегда. Вот так оно все и кончилось! Одним разом, можно сказать. И птицы замолкли. Потом, по весне, птицы, конечно, вернулись. А пионерчики уже нет. А после мы и тебя, Лизка, из лизарета вызволили…
