Колодников, наблюдающий за этой беседой из машины, доволен.
— Похоже, это и есть третий член банды. И по приметам весьма похож. Мне кажется, это и есть главарь. Паша…
Зудов, сидящий на переднем сиденье, в это время снимал всю сцену на видеокамеру:
— Узнаю про него все, не переживай.
Тут в машину подсел уже успевший переодеться в гражданку Астафьев. Он доволен.
— Ага, прибежал!? Как я его с мобилой подцепил?
— Молодец! Что-нибудь еще там нашел? — Спросил Колодников.
— А как же! В прихожей шапка с прорезами для глаз, в зале в шкафу камуфляж, на кухне штук двадцать патронов к Макарову. В банке из-под чая.
— Хорошо! Хоть что-то ему можно будет предъявить.
В это же время Мазуров в белом халате, накинутом на плечи, шел по коридору Торского психдиспансера. Его сопровождал сам главврач сего печального учреждения. В палатах без дверей было видно сидящих и лежащих на кроватях людей, некоторые из них заинтересованно глазели на нового человека. Но Мазуров не обращал на это внимание. Для него сейчас главное — слова доктора:
— Он попал к нам из инфекционного отделения, — рассказыл тот. — После того, как его подобрали в лугах, думали, что у него были просто ушибы. Но потом догадались сделать анализы и выявили у больного мышиную лихорадку. Стало понятно такое его бредовое состояние и вообще… То, что он выжил, это просто чудо. С такими травмами, с такой болезнью редко кто выживает.
Мазуров пояснил:
— Он зэк, а они живучие, поверьте мне, я их много повидал. Выживет там, где нормальный человек крякнет. А потом что было?
— Потом он начал поправляться, начал приходить в себя. Так как у него был перелом нижней челюсти, он долго не мог говорить. А потом заявил, что он не помнит, кто он, не знает, откуда. Делал он это вполне логично, никаких подозрений у нас не возникло. Мы и объявили его в розыск. Вот его палата.
Они прошли в дверной проем, конечно, без дверей. На кровати лежал вниз лицом человек. Мазуров подошел к спящему человеку, несколько секунд рассматривал его. Потом он изменился в лице, брови поднялись высоко вверх. Мазуров нагнулся и тронул спящего за плечо:
— Николай, посыпайся!
Тот перевернулся лицом вверх, и Мазуров кивнул ему:
— Ну, здравствуй, Николай Савельев. Привет тебе от сестры, Ирины, только сегодня ее видел. Скажи мне, Колян, за что ж ты убил своего лучшего друга, Касатика?
Колян поднялся с кровати, сел:
— Я почему-то так и думал, Иван Михайлович, что вы за мной приедете. Не думал только, что так быстро.
