– Разумеется, – кивнул Радченко.
– Тогда вам легко представить, что произойдет дальше. Такая жизнь мне не нужна.
– Но вина вашего брата не доказана судом.
– Это не имеет значения. После смерти Кости женщин в тех краях больше не убивали. Вероятно, убийца смотался оттуда. Всех жертв списали на Костю, а реальный убийца решил воспользоваться ситуацией. Словом, мне нужен тот дневник. Нужны доказательства, что брат не убийца. Тогда этот кошмар кончится. А вы тот самый человек, который может помочь.
В кабинете начальника следственного управления Николая Николаевича Богатырева Девяткин чувствовал себя не очень уютно: кажется, над головой занесена острая секира, вот-вот лезвие опустится вниз, ударит по шее – и башка покатится с плеч. А кровь забрызгает стол для посетителей, испортит рисунок желто-зеленого ковра. Написана уже добрая дюжина докладных и рапортов о том, что произошло на территории заброшенных гаражей, но начальник не любит читать бумажки. Девяткин уже говорил пять минут, но Богатырев лишь неодобрительно качал головой.
– Никто не ожидал от обвиняемого такой прыти. Он не судим, не пользовался авторитетом в кругах бандитов и воров. И вообще все свои тридцать семь лет жизни старался держаться в тени. Родом из Брянска, работал сторожем и землекопом на местном кладбище. Потом ушел с работы и потерялся из виду. Из родственников только престарелая мать и тетка. Последние пять лет с родственниками не виделся. Изредка присылал матери немного денег. Где работал, где жил, чем занимался – неизвестно. По нашей части на Перцева ничего нет, кроме того убийства за карточным столом. И вдруг такое исполнение.
– Почему он был без наручников?
– Не хочется валить все на мертвого прокурора.
– Да ладно тебе тут благородную барышню изображать… – Богатырев раздраженно махнул рукой, словно муху отгонял. – Докладывай по делу. Как было.
– Прокурор Леонид Ефимов, покойный, приказал снять с него браслеты еще в магазине, – вздохнул Девяткин. – Когда вышли на улицу, я хотел заковать Перцева в наручники. Но снова встрял Ефимов. Он фотографии делал, хотел, чтобы все выглядело натурально. Черт знает, чего он хотел. Может, пулю свою ждал.
– А почему второй оперативник, Саша Лебедев, этот амбал, призер всех милицейских соревнований по вольной борьбе, чемпион области, торчал в машине, когда надо было находиться рядом с Перцевым? Что он там, радио слушал, пока людей убивали?
– В тот день Лебедев был на больничном: у него высокая температура. Я попросил его выйти на работу, потому что лето, все в отпусках. Мне на выезд взять некого. Шел дождь, я приказал Сашке остаться в машине. Моя вина.
