Ляхов продолжал пить стакан за стаканом, рюмку за рюмкой; он вообще пил всегда очень быстрым темпом. Лицо его становилось бледнее, глаза блестели. Несколько раз он уже оглядел Катерину Андреевну загадочным взглядом. Сестры кончили петь "Мой костер в тумане светит". Ляхов вдруг поднял голову и громко сказал:
– Катька! Ты у меня кольцо в два с полтиной украла… Отдай назад!
Александра Михайловна рассмеялась и бросилась к нему.
– Василий Васильевич, что это! Вот-те раз! Вы позабыли, ведь вы помирились, помирились, – вспомните-ка!
– Ты мое кольцо стащила, когда от меня ушла! Давай назад! – грубо крикнул Ляхов.
Катерина Андреевна вспыхнула.
– Господи, да что это такое!
– Стыдно вам так говорить, Василий Васильевич! – сказала Александра Михайловна.
– Нет, не стыдно! Вы не знаете, какая она. Она беременная была, когда я ее взял.
– Слушай, Васька, нам это вовсе неинтересно знать! – крикнул Андрей Иванович.
– Она мне должна быть до гробовой доски благодарна, что я ее взял: я ее грех покрыл.
– Как же это вы покрыли? Женились, что ли? – спросила Александра Михайловна.
– Я сказал, что ребенок мой.
– Эка – "покрыли"! Все равно, в воспитательный его отдали!
Ляхов с презрением и ненавистью оглядывал Катерину Андреевну.
– У нее таких, как я, столько было, сколько у меня пальцев на руках. Ведь она все равно, что первая с улицы: любой помани, – она сейчас пойдет к нему ночевать. Вон на святках, когда мы на Зверинской жили…
И он бесстыдно начал вывертывать всю подноготную их совместной жизни. Катерина Андреевна, онемев от неожиданности и негодования, сидела и кутала лицо в платок.
Елизавета Алексеевна вскочила с места.
– Александра Михайловна, да как вы ему позволяете?!
– Если вы, Василий Васильевич, не перестанете, то ступайте отсюдова! – сказала Александра Михайловна, побледнев.
– Фью-фью-фью-фью! – Ляхов засвистал и насмешливо оглядел обеих. – Слышишь, Андрей, как твоя жена выгоняет твоего друга?
– Я с нею вполне согласен! Это безобразие, конфуз! Сейчас же извиняйся в своем поступке, если хочешь тут оставаться!
– Так ты за жену, против друга?.. Ты должен ей в зубы дать за то, что она смеет гнать твоего гостя вон.
Андрей Иванович гаркнул:
– Ступай вон!
– Не пойду! – спокойно ответил Ляхов, плотнее уселся на стуле и усмехнулся.
– И вам не стыдно, Ляхов?! – воскликнула Александра Михайловна.
– Не стыдно! – хвастливо ответил Ляхов.
– Kurat (черт)! Ты пойдес вон! – в бешенстве крикнул Лестман, поднялся во весь рост и стиснул кулаки. Тяжелый, свирепый и сосредоточенный хмель охватил его. Остальные мужчины тоже поднялись.
