Тибор глубоко вздохнул:
— Неужели он наконец решил обратить внимание на то, что здесь творится?
Мишнер хотел поговорить с ним наедине, и присутствующие, особенно монахиня, мешали ему.
— У меня к вам разговор.
Отец Тибор безучастно взглянул на своего гостя. Мишнер поймал себя на мысли, что поражен тем, в какой хорошей форме находится этот старик. Хорошо бы и Мишнеру, дожив до восьмидесяти, быть хоть немного похожим на него.
— Сестра, заберите детей. И сделайте Димитру процедуры.
Монахиня взяла мальчика на руки и, собрав остальных, повела их вниз. Отец Тибор на ходу давал ей какие-то указания по-румынски, и Мишнер даже понял кое-что, но захотел узнать больше:
— Какие процедуры ему делают?
— Мы массируем ему ноги и надеемся, что он когда-нибудь сможет ходить. Шансов мало, но это все, что мы можем.
— А врачи?
— Хорошо, если нам есть чем их накормить. О врачах мы и не мечтаем. — Старик отвечал неохотно.
— Зачем вы это делаете?
— Странно слышать такой вопрос от священника. Мы нужны этим детям.
Мишнер все еще не мог отойти от потрясения.
— И так по всей стране?
— Здесь еще ничего. Мы тут, как смогли, привели все в порядок. Но, как видите, еще многое не сделано.
— А как с деньгами?
— Только то, что дают нам благотворительные организации. От правительства мы получаем крохи, а от церкви почти ничего, — покачал головой Тибор.
— Вы сами решили приехать сюда?
Старик кивнул:
— После революции. Я прочел об этих приютах и понял, что мое место здесь. Это было десять лет назад. С тех пор я ни разу не уезжал отсюда.
В тоне священника по-прежнему слышалась недоброжелательность, и Мишнер решился спросить:
— Почему вы так враждебны ко мне?
— Интересно, что понадобилось секретарю Папы от бедного старика.
— Вам известно, кто я?
— Я кое-что знаю о внешнем мире.
Андрей Тибор не глуп. Видимо, Иоанн XXIII знал, что делал, когда именно ему поручил перевести записи сестры Люсии.
— У меня письмо от Святого Отца.
Тибор вздохнул и осторожно взял Мишнера под руку.
— Этого я и боялся. Пройдемте в часовню.
Они пошли по коридору ко входной двери. Часовней служила крошечная комнатка, пол устлан грязными кусками картона. Стены из голого камня, а потолок из потрескавшегося дерева. Единственное, что придавало помещению благочестивый вид, — это принесенный откуда-то оконный витраж, изображавший Мадонну с вытянутыми вперед руками, готовую обнять всех ищущих утешения.
Тибор показал на витраж:
— Я нашел его неподалеку отсюда в церкви, которая шла на снос. Один волонтер из молодежного отряда помог его установить. Детям очень нравится.
