— Забавно, Паоло, что они говорят по-немецки, как будто, кроме них, никто не может понять этот язык.
Валендреа остановил запись.
— Папа говорит о женщине, которую отец Мишнер, видимо, хорошо знает. Расскажи мне о ней.
Они сидели в комнате без окон на третьем этаже Апостольского дворца, в огромной части помещения, отведенной государственному секретариату. Магнитофоны и прослушивающие устройства были установлены в запертом кабинете. Валендреа не волновался из-за того, что кто-то может найти аппаратуру. В здании с десятком тысяч комнат, залов и коридоров, большинство из которых находятся за крепкими дверями, можно не опасаться, что в эту небольшую комнатку размером около ста квадратных футов зайдет кто-то посторонний.
— Ее зовут Катерина Лью. Родители — румыны, бежали из страны, когда ей не было восемнадцати. Отец — профессор права. У нее диплом Мюнхенского университета и еще один — Бельгийского национального колледжа. Вернулась в Румынию в конце тысяча девятьсот восьмидесятых, при ней сбросили Чаушеску. Очень гордится, что участвовала в революции.
Валендреа уловил в голосе Амбрози насмешку.
— Познакомилась с Мишнером в Мюнхене, когда оба учились. Их связь продолжалась около двух лет.
— Откуда ты все это знаешь?
— Папа с Мишнером и раньше разговаривали.
Валендреа знал, что, хотя он лично прослушивал только самые важные записи, Амбрози не пропускал ничего.
— Раньше ты не рассказывал об этом.
— Я не придавал этому значения, пока Святой Отец не начал интересоваться ходом трибунала.
— Я недооценил отца Мишнера, — с легким смешком произнес Валендреа. — А он тоже человек. Со своим прошлым. С ошибками. Мне это даже нравится. Расскажи подробнее.
— У Катерины Лью были разные публикации в Европе. Она называет себя журналисткой, но скорее она публицист. Писала в «Шпигеле», «Геральд трибьюн», лондонской «Таймс». Но подолгу нигде не работает. Увлекается левыми политическими течениями и радикальными религиозными культами. Не жалует традиционные церкви. Написала в соавторстве три книги, две о немецких «зеленых» и одну о Католической церкви во Франции. Большого успеха они не имели. В общем, она очень неглупа, но неорганизованна.
Валендреа почувствовал, что здесь есть за что зацепиться.
— Надо полагать, она амбициозна.
— После разрыва с Мишнером дважды была замужем. Оба раза недолго. Инициатива в отношениях с отцом Кили исходила скорее от нее, чем от него. Последние пару лет работала в Америке. Однажды пришла к нему в офис, и с тех пор они вместе.
