– Ты считаешь, что это ловушка? – уточнил Пашка.
– Не исключаю.
– Но мы-то ему зачем?! – воскликнула Татьяна.
– А вот это нам предстоит выяснить.
Мы отправились к Василию Степановичу, изложили суть дела, что вызвало у него только приступ смеха, но двух крепких мальчиков он нам выделил и сказал, что если мы не вернемся и не позвоним через час, то он отправит целый взвод мальчиков брать дом француза штурмом. И никакая швейцарская сигнализация их не остановит. А если надо, то тут на побережье и целый батальон наших можно собрать, которым страсть как хочется подраться и в особенности набить французские морды. А еще лучше, если мы позвоним через двадцать минут. К этому времени мы уже разберемся с ситуацией.
Перед выходом из дома мы переоделись в джинсы, футболки и кроссовки.
Дверь нам открыла та же женщина, которая подавала завтрак. Только теперь она была какой-то взъерошенной и просто показала пальцем в сторону большого зала с выставкой старинного оружия. Мы быстрым шагом проследовали туда. Пашка держал камеру наготове.
Первой в зал вошла я с двумя телохранителями по бокам, потом следовал Пашка, замыкала шествие Татьяна. За большим столом, схватившись за голову, сидел граф де Ламот Валуа, его помощник Жорж стоял. С другой стороны стола сидел папа-уголовник, которого мы видели пару часов назад, а на столе стояла последняя любовница олигарха, вперив руки в бока. Она орала по-русски, требуя какой-то компенсации и возвращения ее брата.
При виде нас реинкарнированная Мария-Антуанетта заткнулась.
Я обратилась к ней на русском с самым невозмутимым видом и используя титул «ваше величество», словно и впрямь ожидала увидеть французскую королеву, казненную в восемнадцатом веке.
– Я – Мария-Антуанетта, – заявила девица в легкой белой юбке-клеш и розовом топе, из-под которого проглядывал очень привлекательный плоский животик. На топе золотыми буквами было написано: «Touch me, and I’ll kill you!». В пупке поблескивал камушек, вероятно, бриллиант.
– Очень приятно, – ответила я все так же невозмутимо. – Юлия Смирнова, «Криминальная хроника». Не согласитесь ли ответить на несколько вопросов?
– Слышь, ты, – подал голос папаша.
– Представьтесь, пожалуйста, – перебила я.
– Это граф Мерси д’Аржанто, – сообщила «Мария-Антуанетта».
Я перевела сказанное графу де Ламоту Валуа и попросила пояснить для нас, кем был граф Мерси в восемнадцатом веке. Он оказался австрийским послом, к которому Мария-Антуанетта относилась, как к отцу, и часто обращалась за советами.
