– Мам, ну пожалуйста! Ну ты же понимаешь, как мне интересно! И ведь с тобой и тетей Верой должен быть хотя бы один мужчина!
Верка тут же заметила, что парики и у нее дома имеются, так что нам, наверное, завтра с утра следует наведаться к ней, где и преобразить себя до нужной кондиции – средств для этого в Веркиной квартире гораздо больше, чем в моей.
Затем Костя внезапно заметил, что завтра – понедельник, пусть и выходной. Вроде бы в нормальных церквях службы в понедельник с утра не бывает. Хотя он мог и ошибаться.
– Но это-то ненормальная, – заметила я. – И мы даже не знаем, что они понимают под словом «служба».
– Групповуху, – усмехнулась Верка. – Ты что, Ленку не слушала? Так что вполне могут встречаться в любой выходной день. Надо съездить на разведку. Ведь даже нормальные церкви открыты для прихожан каждый день? Служба – не служба. А эти явно заинтересованы в привлечении все большего и большего количества народа. Нас кто-то должен принять.
Затем Верка повернулась к Косте и велела ему завтра разбудить ее в десять утра, чтобы мы хотя бы в двенадцать смогли выйти из дома.
Я в очередной раз закатила глаза. Верка случайно не заболела? Или, может, Лена смогла ее как-то по-особому загипнотизировать? Если так пойдет и дальше, Верка завтра объявит, что идет работать в НИИ инженером и будет жить на одну зарплату.
10 мая, понедельник
Костя в самом деле смог разбудить Верку, за что ему следовало дать орден или, по крайней мере, медаль, а за его ангельское терпение – еще один: мой брат принял на себя удар. Подружка не привыкла просыпаться раньше часу (а случалось, и трех, и четырех), поэтому в настроении была соответствующем. Все выплеснулось на Костю. На меня, я подозреваю, она орать не решилась, зная, что я не братец, терпеть не буду и отвечу достойно, так что мало не покажется.
Позавтракали мы довольно быстро, после чего загрузились в мою машину (Веркину уже забрали в автосервис) и отправились в подружкину квартиру. После ряда манипуляций мы свою внешность (в особенности Сашкину) здорово преобразили. Верка по ходу дела заявила, что нам было бы неплохо познакомиться с каким-нибудь гримером и позаимствовать у него кое-что из средств, используемых в работе. Но даже без гримерского реквизита у Верки нашлось немало интересного (хотелось бы мне знать: откуда и зачем?).
Сынок в скором времени оказался девушкой с рыжими косичками, Верка еще нарисовала ему на физиономии веснушки, зачатки усов сбрила ему сама, заявив, что так они будут лучше расти, потом слегка подвела ему глаза (это сынок делать не хотел, заявив: «Что я гомик, что ли?» Но Верка смогла его убедить: надо для пользы дела.) В джинсах он остался своих, Верка подкинула ему свою блузку (в мою он со своими широкими плечами влезть не смог) и выдала красный свитер с лилией на правой груди. Я заметила, что красный рыжим не идет, надо бы что-то зелененькое. Осмотрев Сашку, Верка со мной согласилась, нашла длинную кофту изумрудного цвета с пуговицами и кушачком (от матери, что ли, осталась?), в которую мы и облачили Сашку.
