У кромки воды лежал Эуген Меднис. Одного взгляда было достаточно, чтобы все понять. Кто-то подкрался к оператору и, воспользовавшись шумом хлопушек, ударил его бутылкой по голове. А затем уже бесчувственное тело сбросили в воду. Здесь он, очевидно, и захлебнулся.
— Как это могло произойти? — спросил кто-то за спиной Дронго. — Может, он был пьян?
Дронго наклонился к убитому. На голове была глубокая рана, но она не могла стать причиной смерти. Он увидел, что руки несчастного сжаты в кулаки и его куртка смята. Вокруг головы расплывалось красное пятно. Неужели столько крови от небольшой раны на голове? Не похоже.
С этой стороны реки не было видно, что происходит на берегу. Баржа, стоявшая у берега, закрывала обзор. Кто-то ударил Медниса по голове, когда он зашел за баржу, а затем сумел удержать его голову в воде, пока он не захлебнулся.
Дронго нахмурился. Меднис был спортсменом, к тому же очень высокого роста. Чтобы удержать такого в воде, нужна большая физическая сила. Или не нужна? Он огляделся. Снова наклонился к убитому.
— Что вы ищете? — не выдержал Гарсиа.
— Посмотрите. — Дронго попытался поднять убитого и не смог.
Он наклонился и пощупал шею погибшего. Так он и думал. Неизвестный убийца, бросив тело в воду, полоснул острым предметом по шее несчастного. Поэтому здесь столько крови. Убийца знал, как точно попасть в вену, чтобы лишить Медниса какого бы то ни было шанса.
Дронго поднял голову.
— Кажется, все, — печально сказал он, — я знаю, как его убили. И знаю, кто его убил.
— Что вы говорите? — Гарсиа смотрел на него как на сумасшедшего.
— Вызовите полицию, — попросил Дронго, — нужно закончить эту кровавую историю.
На набережную прибыли несколько десятков сотрудников полиции. Все стоявшие на берегу были задержаны и посажены в автобус. Полицейские обшаривали каждый сантиметр вокруг старой баржи, каждый куст на берегу, под которым мог оказаться острый предмет, которым перерезали горло несчастному оператору. Но, очевидно, убийца выбросил его в реку.
В салоне автобуса тихо плакала Лена. Круминьш, обхватив руками голову, сидел на заднем сидении. Балодис был бледен. Ингрид держалась изо всех сил, но было заметно, что она нервничает. Только один человек сохранял хладнокровие. Это была Рута Юльевна. Она бросала на Дронго страшные взгляды, словно именно он был виноват в случившемся.
Их довольно долго не выпускали из автобуса. Наконец к десяти утра прибыл Таррега. Он вошел в автобус и мрачно уставился на Дронго.
