Костя было заколебался – что такое не иметь пристанища, крыши над головой, ему было достаточно хорошо известно. Но все же он так и не смог одолеть в себе неприязнь к этому скользкому и нахальному типу.
– Извините, ничем помочь не могу. Сдайте вещи в камеру хранения. Там они будут в полной сохранности. А сюда может зайти любой.
– Ты упрямый… – криво ухмыльнулся щуплый. – Ну что же, покеда, тезка. – Угрожающие нотки зазвучали в его голосе. – Жаль, очень жаль…
– Деньги свои заберите, – невозмутимо выдержав недобрый взгляд щуплого, Костя сунул ему в руки газетный сверток.
Тот, не глядя, положил сверток в карман и, не прощаясь, вышел из каморки.
После этого посещения подозрительные соглядатаи больше не тревожили Костю. Он было успокоился и начал забывать эту неприятную историю, но однажды, на перроне вокзала, за ним увязалась толпа подростков. Эти великовозрастные бездельники постоянно кучковались в небольшом привокзальном скверике, где лакали прямо из горлышка дешевое крепленое вино и дулись в карты "под интерес". И быть бы драке, но на тот час, к счастью, подошли грузчики, с которыми Костя работал, – после смены они обычно пили пиво в привокзальном буфете. При виде широкоплечих здоровяков, которые сами были не прочь почесать кулаки, разудалая компашка, подогретая изрядной порцией спиртного, сочла за лучшее поспешно ретироваться. Это происшествие снова заставило Костю насторожиться. Тем более что за одним из киосков он заметил притаившихся щуплого с Вевой, которые пристально следили за происходящим…
На кладбище в эту раннюю пору было пустынно и тихо. Только у одной из могил, неподалеку от центрального входа, сидел на крохотной скамеечке какой-то мужчина, отрешенный и задумчивый. Костя прошел вглубь кладбища по широкой и чисто выметенной аллее к могилам родителей. Осторожно, будто боясь потревожить вечный сон отца и матери, положил цветы на могильные холмики, аккуратно пригладил еле видимые глазу бугорки, выдернул несколько травинок, которые упрямо пробивались сквозь щели плотно подогнанных друг к другу плит, обрамляющих могильные скаты. Уселся на скамью и надолго застыл, стараясь не дать воли горестным чувствам, увлажнившим его глаза.
Звуки чьих-то острожных, крадущихся шагов нарушили тишину кладбища. Костя встрепенулся и, все еще во власти воспоминаний, недоумевающе посмотрел на берущих его в кольцо парней. И тут же вскочил, наткнувшись на знакомый прищур Вевы и самодовольную мину щуплого тезки.
