Из Красна когда выезжали - каждому жалко свой дом, люди плакали. Крестились, каждый осенял себя крестным знамением для того, чтобы вернуться. Даже было такое: подошел ко мне один руководитель из Зимовищ и говорит: "Батюшка, если когда вернемся сюда, то придем в церковь и в честь этого по сто граммов с тобой выпьем". Говорю: "Я непьющий". - "Ну ничего. Ты батюшка, а мы коммунисты, когда придем сюда и бояться ничего не будем, разопьем по сто граммов за такую радость. Только бы вернуться…"
Нас вывозили через Чернобыль.
Я приехал в Чернобыль, зашел домой, чтобы забрать свои документы. А мой сын работал в это время в Чернобыле, на почте. Он тоже ходил на помощь атомной. Они грузили песок в мешки. Он говорит: "Папа, завтра наша почта будет выезжать, ты сегодня не уезжай. Вместе выедем". Я остался с ним. Жена к тому времени уже выехала с детьми… Было это с субботы на воскресенье, с третьего на четвертое мая. Как раз на Пасху. Вечером я пошел в чернобыльскую церковь, на всенощную. Там отец Николай, настоятель этой церкви, службу правил. У меня не было ризы - я все в Красно оставил. Был в штатском платье. Народу на богослужении было мало - человек шестьдесят. А там, бывало, до тысячи людей на праздники собиралось. Уже все знали, что началась эвакуация, многие уже выехали… На этой службе отец Николай говорит: "Помолимся Богу, чтобы беда эта ушла с земли нашей…"
Куличи святили, а после полуночи пели "Христос воскресе" и "Аллилуйя". В три часа ночи служба закончилась.
Я пошел домой, а в воскресенье в девять утра мы выехали из Чернобыля. Жена была с детьми и внуками у своей сестры в Борисполе. А мы с сыном поехали, как и все, в Бородянку. Там в селе Мирча мне приход выделили. Там есть церковь. Община и сельсовет нашли домик, определили у хозяйки. Люди приняли хорошо, сочувственно.
После эвакуации я проходил комиссию, кровь сдавал на анализ. Одежду мою проверяли, волосы. Сказали, что высокая радиация: одежду надо было сдать в обработку.
В Мирче все время приходили ко мне люди, просили молебен отслужить, чтобы беда эта закончилась как можно быстрее. Чтобы Всевышний надоумил человека - как с несчастьем этим справиться…"
Во время рассказа отца Леонида всплыло в памяти воспоминание о Пасхе - празднике весны и возрождения жизни, который встречали мы когда-то с женой и дочерью в живописнейшем местечке Седнев на Черниговщине: небольшая чистая речка Снов полнилась водой, сады цвели, все ликовало, все было торжествующе зелено - и заливные луга, и леса, и склоны холмов. Зелено и - тогда еще - весело.
